Появление в избирательной кампании бывшего лидера регионального отделения ЛДПР Олега Фёдорова, который был осуждён по уголовным делам, связанным с контрабандой леса и неуплату налогов, - одно из самых больших моих удивлений в этом и без Фёдорова насыщенном Даурском округе.
Фёдоров избирался в Читинскую областную думу, был координатором регионального отделения ЛДПР с 2006 года, и в 2008 году по списку партии прошёл в Заксобрание Забайкальского края первого созыва. После этого он был осуждён, приговорён к условному сроку, вышел из партии и заксобрания. В 2013 году Фёдоров появился на выборах в заксобрание в списках «Гражданской платформы», но выборы новая партия разгромно проиграла. С тех пор о Фёдорове ничего не было слышно, и вот он вдруг выдвинулся кандидатом в депутаты Госдумы – вновь от «Гражданской платформы».
Кандидат в депутаты согласился ответить на мои вопросы. Информационное агентство «Чита.Ру» приглашает всех кандидатов на аналогичные интервью, которые мы опубликуем до начала агитационной кампании бесплатно.
- В СМИ до сих пор не было ваших комментариев по поводу уголовных дел. Что там произошло?
- Я окончил институт в 1991 году. Что это за время, хорошо известно. Уже не было системы распределения выпускников. Мы оказались предоставлены сами себе и, как большинство тогда, хотели заниматься бизнесом. Я много чего перепробовал, но одним из основных направлений стал лесной бизнес. Зарегистрировал предприятие и занялся заготовкой, переработкой леса и пиломатериалов, в том числе на экспорт в Китай.
При довольно жёсткой конкуренции, неразберихе и правовой неурегулированности дела мои шли неплохо. А это не всем нравилось. К тому же я занялся региональной политикой, возглавил читинскую организацию ЛДПР, стал депутатом областной думы, был инициатором нескольких социальных и благотворительных проектов. Уйдя с головой в общественные дела, ослабил внимание к работе предприятия, допустил те ошибки, которых не удалось избежать многим. В частности, в исчислении тех налогов, которые должны были платить предприниматели при переходе от упрощенной системы налогообложения к обычной и наоборот. Мои конкуренты, используя свои связи с высокими должностными лицами, которых сейчас нет в нашем регионе, а заказчики сидят в местах не столь отдалённых, поэтому называть их не хочу, умело воспользовались моими ошибками.
- Дел ведь было несколько.
- Помимо того, чем я действительно нагрешил, мне вменялись такие тяжкие деяния как организация преступного сообщества, контрабанда леса и кое-что другое. Следствие и судебные разбирательства были долгими, продолжались два года. Наряду с теми, кто во что бы то ни стало хотел посадить меня за решётку, были и те, кто вели себя и профессионально, и порядочно. За что я им безмерно благодарен.
Все тяжёлые обвинения отпали. Я вынужден гасить задним числом все исчисленные мне налоги. Осталось наказание в виде 2 лет лишения свободы условно и штраф в размере 350 тысяч рублей.
- Считаете ли наказание законным?
- Законным, но несправедливым. Когда в 2009 году перетрясалась моя бухгалтерия за 2004-2005 годы, не приняли во внимание, что я ничего не прятал, все отчёты сдавал регулярно. Ко мне ведь приходили с проверками соответствующие службы и ничего не находили. А вот когда кому-то захотелось, то тут же нашли. Если бы у нас в стране существовала практика привлечения к ответственности тех, кто делает такие проверки, поверьте, фигурантов уголовных дел сильно бы прибавилось.
Вспоминать об этом трудно и горько, но свои выводы из случившегося я сделал, жизненные уроки извлёк. Опыт, как говорится, берёт дорого, зато объясняет доходчиво. В целом, вся эта история заставила меня во многом поменять отношение к жизни и, как мне кажется, добавила мудрости и зрелости.
- Обвинения были очень серьёзными, как всё же удалось избежать реального лишения свободы?
- Как я уже говорил, наиболее тяжёлым было предъявленное мне обвинение в контрабанде леса организованной группой лиц. Хотя на всё, что мы перевозили через границу, оформлялись транспортные и декларационные документы. Процедура соблюдалась полностью. Может, я покажусь наивным, но незаконно провезти через границу, как мне кажется, реально можно что-то небольшое: деньги, золото, табак, наркотики, медвежьи лапы. Но как незамеченными протащить мимо транспортной инспекции, таможни и пограничников железнодорожные вагоны с лесом или лесовозы - не понимаю.
Приговор, о котором я говорил, был за недоплату налогов. Вынесен он был в декабре 2010 года. Следствие этим не удовлетворилось и принялось искать новые поводы для обвинений по статье 188 УК РФ (контрабанда), а мы с адвокатами - от них отбиваться. В общем, пока суть да дело – в ноябре 2011 года эта статья в уголовном кодексе РФ была отменена, ввиду ее «коррупциогенности». А потом, если помните, прошла либерализация статей и за налоговые преступления. Поэтому, можете себе представить, как чувствует себя человек, который больше 2 лет не вылезал из судов, которому сулили 7 лет тюрьмы как минимум, и на котором теперь до конца жизни будет висеть клеймо судимости.
- Почему ушли из ЛДПР в «Гражданскую платформу» и как оцениваете кампанию партии в 2013 году?
- В своё время я поддался обаянию лидера ЛДПР. Да и у нас в Чите был весьма харизматичный человек – Владимир Богатов. Но не всё на деле оказалось так, как говорилось. С годами стало ясно, что это партия одного человека, а остальных однопартийцев он рассматривает в роли пешек на политическом поле. Пока я проводил разные политические акции, добивался вместе с другими местными либерал-демократами неплохих процентов на выборах, я был нужен. Как только у меня наступили трудные времена, я не только не получил поддержку, но мне прозрачно намекнули, что нужно покинуть ЛДПР. Что я, признаюсь, даже с некоторым облегчением и сделал в 2011 году.
А посмотрите, что было с Кулиевой? Захотелось Жириновскому в составе своей фракции увидеть молодую, симпатичную - и она в Государственной Думе. Понадобился ему там другой человек, и Василина послушно сдала мандат депутата Госдумы под надуманным предлогом участия в выборах губернатора. Сейчас ему снова потребовалось сделать её одномандатницей. Ещё будучи в ЛДПР, я понял, что мои политические убеждения лежат в более правой плоскости.
В то время появились новые партии, и мне ближе по программным целям оказалась «Гражданская Платформа». Сказались еще и успешность, харизма Прохорова. Жаль, что у него этого ненадолго хватило. Вместе со мной в «Гражданскую Платформу» ушли и те люди, которые разделяли мои убеждения и отношение к поведению Жириновского.
- А почему выдвигали в губернаторы Кошелева?
- Появление Ильковского в руководстве нашим краем сразу вызвало много вопросов. С чем к нам пришёл, каковы его настоящие, а не декларируемые интересы. Насколько они совпадают с интересами населения края. Авантюризм его первых шагов как губернатора был налицо. И мы решили, что на предстоящих тогда выборах нам нужен кандидат из местных. Среди тех, кто был готов вступить в спор с Ильковским, и ближе всех нам по духу оказался Алексей Кошелев. Конечно, мы знали его сильные и слабые стороны, его репутацию как человека и как чиновника. Но видели и его потенциал. Так он стал нашим кандидатом. Остальное вам хорошо известно. Окажись у руля региона другой человек, тот же Кошелев, а не Ильковский, ситуация в регионе: и экономическая, и социальная, и бюджетная - была бы намного лучше.
- При довольно больших средствах, влитых «Гражданской Платформой» в избирательную кампанию 2013 года, она закончилась серьёзным поражением. Чем вы это объясните?
- Дело не в деньгах. И их было не так уж много. А в том, что сработал целый ряд негативных факторов. Под тезисом «Президент не может ошибаться» была проведена массовая обработка населения в пользу Ильковского. Впервые была обкатана практика проведения серьёзных выборов в сентябре. Мы столкнулись с умелым использованием нашими противниками избирательных технологий, в том числе и грязных. Безусловно, сыграли свою роль и молодость, малоузнаваемость и организационная слабость нашего местного отделения партии. Да и сама партия не смогла оказать действенной поддержки нам. Но тогдашний опыт не был потерян. С его учётом мы пытаемся строить нынешнюю кампанию. Очень надеюсь, что она будет более успешной.
- Как живёте и чем занимаетесь сейчас?
- Считаю, что живу неплохо. Пережил все свалившиеся потрясения, выстоял, не сломался. Понял истинный смысл поговорок: «От тюрьмы и от сумы не зарекайся!» и «За одного битого двух не битых дают».
Работаю директором филиала большой страховой фирмы «Согласие». Рядом со мной друзья, коллеги, с которыми уже много лет иду по жизни. Работа даёт возможность знакомства и общения с очень широким кругом людей и в Забайкалье, и в Москве, и в других местах.
Рад тому, что меня всегда поддерживала семья: жена, сыновья, а теперь ещё и внучка. Она у меня умница, красотуля, артистка.
Стабильнее становится финансовая ситуация и компании, и моя лично. Но покоя не даёт уже сформировавшаяся потребность участия в общественной жизни. Ввязался в реализацию новых социальных и благотворительных проектов, сотрудничаю с МЧС по поставке и оборудованию пожарных машин в районах края, руковожу местным отделением «Гражданской Платформы», занимаюсь другой общественной работой.
- Продолжаете ли заниматься лесным бизнесом?
- Нет, что называется, завязал. Хотя считаю, что для развития нашего края грамотная организация лесного бизнеса - одно из естественных и важнейших направлений. Нужна и государственная поддержка этих предприятий, и бережное отношение к кадрам этой отрасли, и вывод всех элементов этого бизнеса из тени.
- Зачем идёте на выборы и с чем?
- Если говорить о глубинном, то никогда не мог равнодушно смотреть на то, что происходит вокруг. Отъезжаешь за 20 километров от Читы – сплошь унылое запустение. Народ спивается, молодёжи заняться нечем, работы нет, перспективы – близки к нулю. Разве мы к этому стремились? Подводя черту, могу сказать, что мною движет желание многое изменить в нашем крае, заставить федеральный центр увидеть в Забайкалье многогранный, перспективный регион с большими возможностями, дать землякам надежду на лучшее будущее.
- Как оцениваете свои шансы на победу?
- Считаю, что шансы неплохие, впрочем, как и у некоторых моих соперников. Многое будет определяться удачностью и неудачностью избирательных действий.
Но главное - насколько удастся донести до избирателей те мысли и намерения, которые подвигли меня к участию в выборах. А по собственному опыту знаю - забайкальцы - народ недоверчивый, и просто на слова не поведутся.
- Можете коротко оценить основных соперников?
- Для себя я их разделил на четыре группы. Во-первых, тех, чьё время уже прошло, во-вторых, тех, чьё время ещё не пришло, в-третьих, тех, кому действительно есть, что сказать избирателю. Надеюсь, что сам я в третьей группе. В-четвёртых, тех, кому в любое время - хоть выборы, хоть без них - и сказать-то будет нечего. Люди у нас не глупые и сами расставят участников гонки по группам.
Хотел бы уклониться от называния фамилий, в том числе и потому, чтобы не рекламировать кого-то дополнительно.
Скажу только об одном. Василина Кулиева к 35 годам уже побывала и депутатом Госдумы, и заместителем председателя заксобрания края. Ничем особым не отметилась, кроме того, что хотела быть и мэром Читы, и губернатором края, и снова депутатом Госдумы. Видимо, удобный для власти человек.
- Ваше отношение к Гениатулину, Ильковскому, Ждановой?
- За Равилем Фаритовичем была возможность наблюдать долгое время, общаться и работать. Период его руководства регионом, по моему мнению, можно разделить на две части: с 1996 по 2006 годы и с 2006-го по 2013-й.
Мне кажется, что на первом этапе - очень непростом, тревожном, быстро меняющемся - он был эффективным руководителем, которому многое удавалось и удалось. Решалось немало экономических и социальных проблем. Край боролся, но дышал, было предвкушение перемен. Люди строили планы на будущее. Одно время было ощущение, что он даже перерос губернаторскую должность. Ну а затем и сам Гениатулин, и область заметно сбросили обороты. Много энергии, времени и средств было затрачено на объединение области и округа, а о результате говорить - ну, не хочется.
Свою оценку Ильковскому я уже дал и повторяться не буду. Скажу лишь, что как не новичку в бизнесе мне с самого начала было ясно, что Константина Константиновича и его команду наш край с его проблемами мало привлекал. Ему были и сейчас остаются интересны лишь его ресурсы.
Не буду скрывать, что надежды на развитие края, да и личные ожидания связываю с Натальей Николаевной.
В первую очередь потому, что я сам коренной забайкалец и понимаю, что моя жизнь проходит и закончится, дай бог не скоро, в этом крае. Её корни тоже здесь.
Во-вторых, она знает особенности, проблемы края и пути их расшивки. В-третьих, она, как мне кажется, человек, хорошо обучающийся. Я жду от неё более глубокого погружения в проблемы забайкальского бизнеса и решения задач сохранения забайкальских сёл.
- О чём жалеете сейчас, что бы поменяли в своей жизни, если бы была возможность?
- Не хочу оригинальничать и заявлять, что всё поменял бы в своей жизни, или утверждать, что всё делал правильно.
Наверное, как и большинство людей, если бы начать жить снова, то шёл бы той же дорогой. Единственное, к чему бы стремился – быстрее поумнеть и повзрослеть, избавиться от свойственной молодости разбросанности, расхлябанности. Правда, хочется подольше сохранить в душе само ощущение молодости. Несмотря на то, что я уже дед, не помешало бы ещё где-нибудь поучиться, добавить новых знаний, с учётом ещё быстроменяющегося мира. И, как у всех нормальных людей, есть большое желание попутешествовать, посмотреть мир. Так что есть, к чему стремиться.
- Чем вы можете гордиться?
- Как и любому состоявшемуся человеку, который приближается к полтиннику, в принципе, есть что занести в свой актив. Основное моё достижение, считаю, в том, что я добился всего в жизни сам. Без протекции и дикого везения. Только головой и работой.
Не менее важно, что я окружён теми людьми, на помощь и дружеское участие которых в любой ситуации могу рассчитывать.
Наконец, у меня есть семья, ради которой я готов работать и денно, и нощно.
Я убеждён, что у меня есть жизненный опыт, готовность и возможности помогать людям, принести пользу краю. Для внутреннего самоощущения это тоже важно. Мне кажется, я ещё не дотянулся до своей верхней планки, а хочется.
