Разочарованность минским процессом
Тут давеча Штайнмайер в очередной раз посетовал, что "безальтернативные" минские соглашения столь же безальтернативно не выполняются и он этим разочарован.
1. По-факту, они действительно не выполняются. Ни один из пунктов минских соглашений к началу сентября 2016 года не выполнен. Даже если не брать политические пункты этих соглашений, то спустя практически два года "безальтернативного минского процесса":
а) Полный обмен пленными так и не был завершен.
б) Огонь на Донбассе так и не был прекращен (в августе наоборот усилился)
в) Отвод вооружений калибром свыше 100 мм и ниже 100 мм так же не произошел (наоборот, стороны периодически не отводят, а подтягивают тяжелые вооружения к линии фронта).
Ну а раз даже военные пункты выполнить не могут, то о политических и говорить не приходится.
а) выборы не проведены
б) амнистия для ЛДНР не объявлена
в) закон о децентрализации в необходимом виде не принят
г) границу никто не передавал
И так далее.
2. Стоит напомнить, что в начале ноября должны пройти выборы в ДНР и ЛНР. До них остается чуть больше двух месяцев. Согласования по ним между Украиной и ЛДНР по-прежнему нет. Варианты прочтения минских соглашений участниками конфликта принципиально различаются и поэтому нет никаких договоренностей о консолидированном подходе к проведению выборов. Если минский процесс доживет до ноября (если не произойдет военной эскалации), а прогресса не будет (а его с большой вероятностью не будет), то опять с существенной вероятностью, в начале ноября мы увидим новый указ Захарченко (а потом и Плотницкого), что выборы в ДНР в очередной раз переносятся, скажем на февраль-март 2017 года. Требования со стороны хунты отдавать границу естественно будут посылать лесом, потому что по минским соглашениям, сначала выборы, а потом граница, а для выборов надо договариваться с ЛДНР, что для Киева неприемлемо.
3. В силу этой коллизии, минский и нормандский формат особых перспектив в нынешнем виде не имеют. Что будут проводиться эти встречи, что не будут - они могут сглаживать какие-то тактические моменты, но не способны решить принципиальных разногласий, где основной нерв конфликта, это противоречия между США и РФ относительно будущего Украины. Так как США в минском и нормандском форматах не представлены, то несколько наивно полагать, что эти форматы что-то могут решить, хотя вполне понятно желание европейцев каким-то образом соскочить с американского крючка снизив издержки связанные с войной на Украине. США же не демонстрируют желания что-то уступать по Украине до выборов, при этом в случае победы Хиллари Клинтон, вероятность договороспособности США будет стремиться к нулю.
Как не трудно заметить, требования Киева полностью оторваны от прямой последовательности заложенной в Минских соглашениях, а желания Москвы увидеть реальную децентрализацию Украины (а следовательно и ослабление контроля над Украиной со стороны США), не находят понимания как в Киеве, так и в Вашингтоне. Документ казалось бы один, но читают его стороны совершенно по разному.
4. В силу этого, стороны продолжат муссировать тему уступок в деле выполнения минских соглашений, но на деле все это будет оставаться в информационной плоскости, а на практике республики как и ранее будут заниматься собственным государственным строительством, а Украина будет продолжать превращаться в плацдарм для войны (не обязательно горячей) против РФ. Боевые действия при отсутствии наступлений со стороны хунты будут развиваться в позиционном ключе с периодическими обострениями и возможном снижении напряженности в начале сентября, когда для пиара дипломатов ради начала учебного года внешние участники конфликта попробуют снизить интенсивность боевых действий на некоторое время. И то, в нынешних условиях это будет нелегко сделать. Так как в рамках этого конфликта ЛДНР и киевская хунта выступают по сути инструментами российской и американской внешней политики, то их внутренняя деструкция под грузом объективно существующих социально-экономических или политических проблем представляется маловероятной. И ЛДНР и хунта будут продолжать получать ограниченные ресурсы извне на свое существование и сохранение способности к ведению войны, как оборонительной, так и наступательной.
Соответственно, военная необходимость будет требовать как от США, так и от РФ дальнейших трат на содержание своих подопечных и поддержания на этих территориях относительной стабильности, чтобы их внутреннии проблемы не поставили под угрозу проводимую на Украине политику. При этом, США наверняка постараются переложить часть необходимых расходов на различные международные институты, либо же на ЕС. Россия в свою очередь будет заинтересована в том, что за счет укрепления экономики республик и вывода части ее из тени, снизить собственные расходы на их содержание.
5. При сохранении подобных тенденций, уже в ближайший месяц должны начаться разговоры о том, что раз минские соглашения не выполняются, но они "безальтернативны", то их надо продлевать на 2017-й год. Этот сценарий пока что выглядит наиболее вероятным, так как альтернативы ему - либо капитуляция одной из сторон, либо горячая война. Так как минские соглашения в 2016 году выполнены не будут, то и на снятие санкций со стороны ЕС в конце 2016-го - начале 2017-го года можно не рассчитывать. Меркель ясно дала понять, что "без прогресса" в выполнении минских соглашений, Россия не может рассчитывать на возвращение санкций в повестку дня. Разумеется, можно делать ставку на европейскую фронду, которая тяготится американо-российским конфликтом и если уж Брюссель не хочет отменять санкции, то может какие-то отдельные страны сделают это сепаратно. Но на данном этапе, это именно фронда, а генеральный курс ЕС определяют евроатлантические элиты ориентированные на Вашингтон и его авантюрную внешнюю политику. Региональные советы в Италии могли неоднократно голосовать за снятие санкций, но покуда Рим следует рекомендациям из Брюсселя, санкции конечно отменены не будут. Меркель же делом доказала, что выйти из под вашингтонского диктата она не способна и поэтому нет ничего удивительного в том, что именно при Меркель Россия превратилась в противника Германии в рамках немецкой оборонной доктрины.
6. Серьезные коррективы данного инерционного сценария возможны в случае победы Клинтон на выборах президента США, что может повлечь за собой корректировку внешней политики США по отношению к России как в Сирии, так и на Украине, где непопулярный курс администрации Обамы будет расцениваться как слабый и нерешительный, а желание проводить более агрессивную политику в отношении России, найдет полное понимание у Пентагона и оборонных подрядчиков, раскручивающих тему "русской угрозы" в предвкушении новых оборонных контрактов и возвращения "старых-добрых деньков полноценной Холодной войны". Поэтому уже в конце 2016 - начале 2017 года Вашингтон может пойти на пересмотр уже имеющихся ситуативных соглашений с Россией и существующих подходов к своему участию в этих войнах. При этом, еще до политических изменений в Вашингтоне, Пентагон уже прорабатывает планы связанные с "ограничением" России на 2017-й год, где Россия ясно обозначена как "противник №1" и это увязано с грядущим увеличением оборонных ассигнований для поддержки развертывания дополнительных контингентов войск США и НАТО в Восточной Европе на границах с Россией, на что Россия неизбежно будет реагировать.
7. Россия в этой связи будет пытаться реализовать ситуативные соглашения с США по Сирии, с ясным пониманием просто факта, что в рамках долговременного конфликта, это временная мера и стоит готовится к новым непростым временам в отношениях с США. Экономика продолжит находиться под грузом внутренних проблем (тянущихся еще с довоенных времен) и санкционного давления, а так же увеличения расходов связанных с обороной и безопасностью, ввиду чего уровень жизни в стране будет медленно, но верно снижаться, правда не так быстро, как на это рассчитывали в Вашингтоне. Расходы бюджета после выборов продолжат понемножку сокращаться, так же будет продолжено закручивание гаек в политической и информационной сфере. В экономике вряд ли стоит ожидать революционной смены курса, так как в условиях нарастающей мировой военной и экономической нестабильности, власти будут тяготеть к принятию осторожных и консервативных решений (время для больших скачков и глобальных модернизаций было в значительной времени растрачено при Медведеве). Будет повышаться уровень боеготовности вооруженных сил и готовность к их участию в уже идущих конфликтах (а так же в тех, которые могут возникнуть в ближайшей перспективе), внутри страны будет повышаться роль силовых структур - ФСБ, Росгвардии, Следственного Комитета. Страна по сути в ближайшие несколько лет (даже если не начнется действительно горячей войны) будет находится в предвоенном состоянии. Россия не стремилась к этому сценарию (напротив, предшествующие более 20 лет российские элиты всеми силами стремились интегрироваться в западный мир), но в силу сложившихся обстоятельств и неустранимых проблем в отношениях с США, особенно выбирать тут не приходиться - либо оказывать сопротивление, либо сдаться, приняв к выполнению известные требования Вашингтона. Выбор сделан еще в 2014 году, поэтому дальнейшее продолжение конфликта представляется неизбежным.