Крыша

...Весной семьдесят четвёртого навестил я Диму Плавинского.

Мастерская художника находилась в удобном во всех отношениях месте – в непосредственной близости от Садового кольца, всяческих магазинов и питейных заведений, в различные периоды жизни и в разные часы суток, особенно в считанные минуты перед их закрытием, человеку столичному, широкому, с размахом, с куражом, иногда остро необходимых, – а также поблизости от американского посольства.

Наверное, был май месяц.                                             

По кольцу, посреди едких испарений, бензинового чада, по серому асфальту, под синими небесами, в обе стороны, туда и обратно, взад и вперёд, шли непрерывными рядами легковые машины и грузовики, и вся эта движущаяся куда-то на своих шуршащих колёсах масса издавала многообразный, непрерывный гул.

А в мастерской у Димы было просторно и тихо.

Посреди помещения стоял сам художник, взъерошенный по-мальчишески, отчего сразу же хотелось сказать – ершистый, крепенький, ну прямо этакий корешок, а то и кремешок, остро поглядывая цепкими, всё запоминающими глазами, на меня, говорящего слова приветствия.

Но стояние, то есть – простой, безделье, – было не для него.