МОИ РИСУНКИ. ИСПОВЕДЬ ПЕНСИОНЕРА. МОЁ НЕБО и САМОЛЁТЫ. КНИГА В РИСУНКАХ Ч1
Северные сияния
Мне уже было 22 и летал я на Ан-24 целый год. На полёты туда старались давать самолёт с красными крыльями, чтобы в снегах лучше было видно.
Из “10600 или третьего закона Ньютона в жизни.”
Северные сияния, это действительно очень красиво, но мешает работе наших радиосредств и льды искажают картинку в локаторе. Поэтому первые 1060 километров до Амдермы, говоря научным языком, я определял уход гироскопа, для его компенсации рассчитывал и вводил фиктивную широту посредством синусно-косинусного потенциометра.
Последние 777 километров из Амдермы на Диксон, мы уже летели вооруженные знаниями об уходе нашего гироскопа, и это меня радовало.
Из “10600 или третьего закона Ньютона в жизни.”
Северные сияния, это действительно очень красиво, но мешает работе наших радиосредств и льды искажают картинку в локаторе. Поэтому первые 1060 километров до Амдермы, говоря научным языком, я определял уход гироскопа, для его компенсации рассчитывал и вводил фиктивную широту посредством синусно-косинусного потенциометра.
Последние 777 километров из Амдермы на Диксон, мы уже летели вооруженные знаниями об уходе нашего гироскопа, и это меня радовало.
Как я встретил белого медведя
Опять из Книги 10600 или третий закон Ньютона в жизни. Диксон.
На улице как всегда –39. (Зимой на Севере холодно, или может очень холодно, но забавно то, что ниже –39 мною зарегистрировано не было. Это вообще какая то заколдованная цифра была.
- О, сегодня холодно –45.
- Здорово, говорю я.
Прихожу на вылет, иду на метео и спрашиваю, а мне говорят, что уже потеплело и уже всего –39.
Поэтому, когда мне радостно сообщали, что на улице –50, я был уверен, что когда приду на метео, то обязательно будет –39. Так и было! ) Отмороженное ухо, столовая с олениной, я с полярными лётчиками. Круто!
Как-то я немножко решил погулять. Кругом снег. Гуляю по специальным мосткам, которые выше поверхности метра на 2 из-за снега. Вдруг, смотрю, в метрах 800 гуляет белый медведь. Он был голодным. Наблюдал я за ним минут 5-10, потом очень замёрз и вернулся в гостиницу. Рассказал.
Ты что сразу не убежал?
Так я же при оружии. (Тогда мы с Командиром летали с пистолетами Макарова и я не знал ещё, что этими штуками, подвыпившие офицеры в гарнизонах пугают нерадивых жен).
На улице как всегда –39. (Зимой на Севере холодно, или может очень холодно, но забавно то, что ниже –39 мною зарегистрировано не было. Это вообще какая то заколдованная цифра была.
- О, сегодня холодно –45.
- Здорово, говорю я.
Прихожу на вылет, иду на метео и спрашиваю, а мне говорят, что уже потеплело и уже всего –39.
Поэтому, когда мне радостно сообщали, что на улице –50, я был уверен, что когда приду на метео, то обязательно будет –39. Так и было! ) Отмороженное ухо, столовая с олениной, я с полярными лётчиками. Круто!
Как-то я немножко решил погулять. Кругом снег. Гуляю по специальным мосткам, которые выше поверхности метра на 2 из-за снега. Вдруг, смотрю, в метрах 800 гуляет белый медведь. Он был голодным. Наблюдал я за ним минут 5-10, потом очень замёрз и вернулся в гостиницу. Рассказал.
Ты что сразу не убежал?
Так я же при оружии. (Тогда мы с Командиром летали с пистолетами Макарова и я не знал ещё, что этими штуками, подвыпившие офицеры в гарнизонах пугают нерадивых жен).
это вам не мелочь по карманам тырить
Мужество- это способность человека мыслить в нестандартных ситуациях, а эмоции засунуть куда подальше, а так же говорить нет, когда в обычной ситуации это можно даже рассмотреть негативно. Я это написал, потому, что была первая такая ситуация подробно описанная в моей Книге.
Как-то мы возвращались с Диксона домой по тому же маршруту. Баки полные, потому что на Севере погода еще более изменчива, чем у нас в Питере. Первая посадка должна быть в Амдерме, а запасной Нарьян-Мар. Погода не то чтобы очень, но вполне лётная, а в Нарьян-Маре даже лучше. Летим. Вдруг Амдерма закрывается такой видимостью, что и на земле магазина не отыскать. Проходим Амдерму, а кругом сплошная облачность, а тут уже и Нарьян-Мар закрывается. Если податься в Рогачево, на Новую Землю, а это минут 40 лету от Нарьян-Мара, и если тот аэропорт закроется, то уже и красные крылья не найдут. Печора тоже уже закрылась. Куда деваться?
Только Архангельск и остался. Погода там хоть и на пределе минимума, но пока есть. Туда и летим.
А сколько у нас керосина и какой встречный ветер?
Мы заняли эшелон повыше. 7200, кажется. Это почти предел для нас. На этой высоте температура ниже, а, следовательно, и к.п.д. двигателя выше. Произвел расчет ветра. Больше он дул в борт, чем в лоб и отнимал 60-70 километров в час. У нас над Нарьян-Маром ещё было около 1500 килограммов, а лететь еще 1час 50 минут, а расход с поднятием на высоту снизился до 600 килограммов в час.
Дотянем, кричу я. И останется еще на высоте круга (где расход близок к максимальному)и останется ещё минут на 15. Конечно, это вылезает за рамки всех законов, но у нас нет выхода.
Тянем. Загорается остаток топлива 600 килограмм. Желтая лампа нудно светит мне в глаз. До Мезени еще пилить минут 7-8. В Мезени тоже есть полоса, но нет погоды (то есть она, как и в Архангельске, но минимум для посадки выше, чем в Талаги, а поэтому уже не подходит).
Через 40 минут мы должны сесть. Значит, если прибор не врет, а он не должен врать, ведь я его контролирую уже 4 часа, у нас еще останется килограмм 200, а это минут на 15 –целый запасной круг!
Расчет на посадку, без права даже на малейшую оплошность, произведен очень точно.
Мы уже катимся по полосе… Я был прав… Мы победили…
Как сказал диспетчер Вася, сосед по общежитию, говоря словами Паниковского, это вам не мелочь по карманам тырить.
Рисунок способного школьника, не учившегося живописи детском саду.
Рисунок способного школьника, не учившегося живописи в детском саду.
Такую характеристику моему рисунку дал мой отец, (мой отец, на мой взгляд, просто гений. Вообще, он офицер ВМФ в отставке) лишь увидев этот шедевр, который я наконец, как того хотел всё же нарисовал.
Уже вышла моя книга “10600 или третий закон Ньютона в жизни” рисунком захода на посадку к главе “Приступить к работе в Архангельске с августа 1981 года.” А я всё думал о себе родном, сидящем на колесе и загорающем под плоскостью. Вот этот кусочек моего творчества
“Полетели мы, как-то в Коровино, оно же Быково через Котлас. Лето. Я даже думаю, что июль. Очень жарко было. В Коровино-Быково ветер дует поперек полосы больше, чем нам можно, т.е. больше 12 метров и мы сидим, ждем, когда же он ослабнет или хотя бы на встречный подвернет, чтобы мы вылететь смогли. Лично я сидел в черных носках, но, сняв рубашку, под правым крылом (правильно: под правой консолью крыла) на колесе основной стойки шасси и загорал. Я просто никому не мог мешать, потому что, никого вокруг не было, даже редкие в Котласе самолеты разлетелись...
Вдруг неведомо откуда появился замполит. Какой у него был голос! Даже лучшие современные певцы не имеют таких громких и вокальных данных, какие имел этот Котласский замполит. Ну, представьте же себе тишину вымершего аэропорта и внезапный надсадный вопль хором не менее десяти ослов! Я чуть было не свалился с того колеса.
Оратория Котласского замполита продолжалась до тех пор, пока не пришел Командир и не сообщил, что ветер утих, и мы можем лететь.”
Кусочек этого творчества я носил в себе целый год! Наконец, я взялся за карандаш и подобно художнику Иванову, написавшему”Явление Христа народу” за четверть века, начал рисовать. Я рисовал 4 сезона, я испоганил полтонны бумаги. Я даже купил книгу, как рисовать! Я сделал около 20 набросков! У меня нормально получалась, но едва дело доходило до акварели- всё и заканчивалось!
Ведь чтобы понравится моей будущей жене я случайно рассказывал ей что было дальше! Я даже обращался к одному художнику, чтобы он мне помог. Но он сказал, что не знает как выглядят шасси у Ан-24.
Выручил меня Григорий Родственников. Благодаря ему я вспомнил о цветных карандашах и нарисовал !
Такую характеристику моему рисунку дал мой отец, (мой отец, на мой взгляд, просто гений. Вообще, он офицер ВМФ в отставке) лишь увидев этот шедевр, который я наконец, как того хотел всё же нарисовал.
Уже вышла моя книга “10600 или третий закон Ньютона в жизни” рисунком захода на посадку к главе “Приступить к работе в Архангельске с августа 1981 года.” А я всё думал о себе родном, сидящем на колесе и загорающем под плоскостью. Вот этот кусочек моего творчества
“Полетели мы, как-то в Коровино, оно же Быково через Котлас. Лето. Я даже думаю, что июль. Очень жарко было. В Коровино-Быково ветер дует поперек полосы больше, чем нам можно, т.е. больше 12 метров и мы сидим, ждем, когда же он ослабнет или хотя бы на встречный подвернет, чтобы мы вылететь смогли. Лично я сидел в черных носках, но, сняв рубашку, под правым крылом (правильно: под правой консолью крыла) на колесе основной стойки шасси и загорал. Я просто никому не мог мешать, потому что, никого вокруг не было, даже редкие в Котласе самолеты разлетелись...
Вдруг неведомо откуда появился замполит. Какой у него был голос! Даже лучшие современные певцы не имеют таких громких и вокальных данных, какие имел этот Котласский замполит. Ну, представьте же себе тишину вымершего аэропорта и внезапный надсадный вопль хором не менее десяти ослов! Я чуть было не свалился с того колеса.
Оратория Котласского замполита продолжалась до тех пор, пока не пришел Командир и не сообщил, что ветер утих, и мы можем лететь.”
Кусочек этого творчества я носил в себе целый год! Наконец, я взялся за карандаш и подобно художнику Иванову, написавшему”Явление Христа народу” за четверть века, начал рисовать. Я рисовал 4 сезона, я испоганил полтонны бумаги. Я даже купил книгу, как рисовать! Я сделал около 20 набросков! У меня нормально получалась, но едва дело доходило до акварели- всё и заканчивалось!
Ведь чтобы понравится моей будущей жене я случайно рассказывал ей что было дальше! Я даже обращался к одному художнику, чтобы он мне помог. Но он сказал, что не знает как выглядят шасси у Ан-24.
Выручил меня Григорий Родственников. Благодаря ему я вспомнил о цветных карандашах и нарисовал !
Памяти Антоныча3 со светящейся лампой аварийного
остатка топлива
Памяти Антоныча3 со светящейся лампой аварийного остатка топлива.
Неизгладимо остался в моей замечательной памяти, тот бдительный замполит, который не терял свой бдительности никогда. Это событие так захватило меня, что я на разборе требовал летающих замполитов (добился) и через четверть века вспомнить тот эпизод. А потом, когда уже появилась книга “10600 или третий закон Ньютона в жизни “ я пытался изобразить себя сидящим на колесе. Долго пытался. Может даже несколько лет. Наконец, по совету Григория Родственникова изобразил цветным карандашом. Мой отец оценил это как
“Рисунок способного школьника, не учившегося живописи” Вы тоже можете оценить. Отрывок из книги вот:
“В Коровино-Быково ветер дует поперек полосы больше, чем нам можно, т.е. больше 12 метров и мы сидим, ждем, когда же он ослабнет или хотя бы на встречный подвернет, чтобы мы вылететь смогли. Лично я сидел в черных носках, но, сняв рубашку, под правым крылом (правильно: под правой консолью крыла) на колесе основной стойки шасси и загорал. Я просто никому не мог мешать, потому что, никого вокруг не
было, даже редкие в Котласе самолеты разлетелись...
Вдруг неведомо откуда появился замполит. Какой у него был голос! Даже лучшие современные певцы не имеют таких громких и вокальных данных, какие имел этот Котласский замполит. Ну, представьте же себе тишину вымершего аэропорта и внезапный надсадный вопль хором не менее десяти ослов! Я чуть было не свалился с того колеса.
Оратория Котласского замполита продолжалась до тех пор, пока не пришел Командир и не сообщил, что ветер утих, и мы можем лететь. “
Я попросил Антоныча посмотреть и высказаться. Он посмотрел и высказался. Вот:
“Думаю,что я тот самый художник, который не знает, как выглядят шасси у Ан-24. И вправду не представлял, что это за хреновина.
Рисунок: сидит пацан, очень уж юный для лётчика, почему-то в туфлях, хотя заявлены черные носки, ёлочки зелёные, колёса чёрные. Что тут скажешь? Наверное, если Вы так долго вынашивали этот довольно неприхотливый сюжет, он в самом деле для Вас так дорог - частица юности, которую Вы таким образом хотели ещё раз прочувствовать, ощутить дыхание того аэродромного ветра, романтики молодости, неповторимого невозвратного. Конечно же, кроме Вас никто этого не нарисовал бы - и тут совсем неважно, учился школьник живописи или нет...
)))
С поклоном,
Антоныч3
Спасибо дорогой Антоныч. Вы всё правильно подметили. Мне тогда было 22 и на мне были надеты чёрные носки(их из-за брюк не видно)
Волосы, только чтобы замполиты не орали и очень непослушные. Очень развитая грудная клетка(как б/м говорил, что у меня аж 2 номер, как у юной девушки. ёлочки зелёные, колёса чёрные- учту. В этом плане акварель, конечно, лучше. Спасибо.
Я нарисовал тот рисунок акварелью и постарался избежать тех ошибок.
А я ведь ещё помню, что когда переучивался на Ту-134, мы гуляли с моей будущей женой. Она и спросила у меня, было ли что-нибудь кроволеденящее.
Поскольку кроволеденящего ничего не было, рассказал этот эпизод, и дополнил его продолжением.
“И вот мы, наконец, снова в воздухе. Быково – это один из 4-х аэропортов в Москве. Все самолеты типа Ан-24 крутятся над аэродромом, ожидая своей очереди на посадку. Красота, видно Москву с высоты двух птичьих полётов и легкая болтанка даже усиливает приятность впечатления.
Мы уже крутились минут 30, когда загорелась лампочка остатка топлива на 30 минут полета. Мы были уже на предпосадочной прямой, когда ветер опять усилился и нам пришлось уходить на запасной.”
Это очень неприятно. Это событие да ещё над Московской воздушной зоной. “Этим аэродромом было Домодедово.”
Спросите у любого лётчика и он обязательно вспомнит как от напряженья тряслись руки и он не мог настроить приводную станцию с первой попытки.
“Солнце уже зашло и жёлтая лампа аварийного остатка топлива нудно и ярко светила мне в глаз. Кроме того, дверь в кабину открылась и вошла стюардесса с сообщением и не очень свежим воздухом из салона, что у пассажиров кончились гигиенические пакеты. ”Скажите им, что экипажу самому не хватает…”
В МВЗ (Московской Воздушной Зоне) стоял привычный гвалт, когда не выйти на связь с диспетчером, и как всегда начинается дефицит времени, который всегда обратно пропорционален твоему опыту.
К довершению ко всему, на посадочной прямой у нас отказала радиостанция. Мы вынуждены были уйти на второй круг, пока я настраивал вторую, (станции такие ещё были при Куликовской Битве, наверное) и впереди нас оказался Ил-62, который не очень то спешил сесть.”
Древних УКВ радиостанций было две. Одна с переключаемыми каналами, а вторая с фиксированными. Как раз первая и отказала.( в книге я назвал её второй) Специальным ключиком, предварительно вытащив эту хреновину, нужно было установить требуемую частоту. Жёлтая лампа светит уже давно, гигиенические пакеты кончились, руки от напряженья трясутся, а надо обеспечить связь и вот- вот встанет двигатель и тогда ты полетишь вниз с ускорением 9,81метра на секунду в квадрате.
“Топлива было минут на 15-20. Но мы думали, что меньше. Я первый раз видел, лучше почувствовал, что у Командира нервы напряжены. Мы сели…”
Самый громкий ближнемагистральный самолёт АЭРОФЛОТА был Ан-24. После таких полётов наступала давящая на уши тишина.
Неизгладимо остался в моей замечательной памяти, тот бдительный замполит, который не терял свой бдительности никогда. Это событие так захватило меня, что я на разборе требовал летающих замполитов (добился) и через четверть века вспомнить тот эпизод. А потом, когда уже появилась книга “10600 или третий закон Ньютона в жизни “ я пытался изобразить себя сидящим на колесе. Долго пытался. Может даже несколько лет. Наконец, по совету Григория Родственникова изобразил цветным карандашом. Мой отец оценил это как
“Рисунок способного школьника, не учившегося живописи” Вы тоже можете оценить. Отрывок из книги вот:
“В Коровино-Быково ветер дует поперек полосы больше, чем нам можно, т.е. больше 12 метров и мы сидим, ждем, когда же он ослабнет или хотя бы на встречный подвернет, чтобы мы вылететь смогли. Лично я сидел в черных носках, но, сняв рубашку, под правым крылом (правильно: под правой консолью крыла) на колесе основной стойки шасси и загорал. Я просто никому не мог мешать, потому что, никого вокруг не
было, даже редкие в Котласе самолеты разлетелись...
Вдруг неведомо откуда появился замполит. Какой у него был голос! Даже лучшие современные певцы не имеют таких громких и вокальных данных, какие имел этот Котласский замполит. Ну, представьте же себе тишину вымершего аэропорта и внезапный надсадный вопль хором не менее десяти ослов! Я чуть было не свалился с того колеса.
Оратория Котласского замполита продолжалась до тех пор, пока не пришел Командир и не сообщил, что ветер утих, и мы можем лететь. “
Я попросил Антоныча посмотреть и высказаться. Он посмотрел и высказался. Вот:
“Думаю,что я тот самый художник, который не знает, как выглядят шасси у Ан-24. И вправду не представлял, что это за хреновина.
Рисунок: сидит пацан, очень уж юный для лётчика, почему-то в туфлях, хотя заявлены черные носки, ёлочки зелёные, колёса чёрные. Что тут скажешь? Наверное, если Вы так долго вынашивали этот довольно неприхотливый сюжет, он в самом деле для Вас так дорог - частица юности, которую Вы таким образом хотели ещё раз прочувствовать, ощутить дыхание того аэродромного ветра, романтики молодости, неповторимого невозвратного. Конечно же, кроме Вас никто этого не нарисовал бы - и тут совсем неважно, учился школьник живописи или нет...
)))
С поклоном,
Антоныч3
Спасибо дорогой Антоныч. Вы всё правильно подметили. Мне тогда было 22 и на мне были надеты чёрные носки(их из-за брюк не видно)
Волосы, только чтобы замполиты не орали и очень непослушные. Очень развитая грудная клетка(как б/м говорил, что у меня аж 2 номер, как у юной девушки. ёлочки зелёные, колёса чёрные- учту. В этом плане акварель, конечно, лучше. Спасибо.
Я нарисовал тот рисунок акварелью и постарался избежать тех ошибок.
А я ведь ещё помню, что когда переучивался на Ту-134, мы гуляли с моей будущей женой. Она и спросила у меня, было ли что-нибудь кроволеденящее.
Поскольку кроволеденящего ничего не было, рассказал этот эпизод, и дополнил его продолжением.
“И вот мы, наконец, снова в воздухе. Быково – это один из 4-х аэропортов в Москве. Все самолеты типа Ан-24 крутятся над аэродромом, ожидая своей очереди на посадку. Красота, видно Москву с высоты двух птичьих полётов и легкая болтанка даже усиливает приятность впечатления.
Мы уже крутились минут 30, когда загорелась лампочка остатка топлива на 30 минут полета. Мы были уже на предпосадочной прямой, когда ветер опять усилился и нам пришлось уходить на запасной.”
Это очень неприятно. Это событие да ещё над Московской воздушной зоной. “Этим аэродромом было Домодедово.”
Спросите у любого лётчика и он обязательно вспомнит как от напряженья тряслись руки и он не мог настроить приводную станцию с первой попытки.
“Солнце уже зашло и жёлтая лампа аварийного остатка топлива нудно и ярко светила мне в глаз. Кроме того, дверь в кабину открылась и вошла стюардесса с сообщением и не очень свежим воздухом из салона, что у пассажиров кончились гигиенические пакеты. ”Скажите им, что экипажу самому не хватает…”
В МВЗ (Московской Воздушной Зоне) стоял привычный гвалт, когда не выйти на связь с диспетчером, и как всегда начинается дефицит времени, который всегда обратно пропорционален твоему опыту.
К довершению ко всему, на посадочной прямой у нас отказала радиостанция. Мы вынуждены были уйти на второй круг, пока я настраивал вторую, (станции такие ещё были при Куликовской Битве, наверное) и впереди нас оказался Ил-62, который не очень то спешил сесть.”
Древних УКВ радиостанций было две. Одна с переключаемыми каналами, а вторая с фиксированными. Как раз первая и отказала.( в книге я назвал её второй) Специальным ключиком, предварительно вытащив эту хреновину, нужно было установить требуемую частоту. Жёлтая лампа светит уже давно, гигиенические пакеты кончились, руки от напряженья трясутся, а надо обеспечить связь и вот- вот встанет двигатель и тогда ты полетишь вниз с ускорением 9,81метра на секунду в квадрате.
“Топлива было минут на 15-20. Но мы думали, что меньше. Я первый раз видел, лучше почувствовал, что у Командира нервы напряжены. Мы сели…”
Самый громкий ближнемагистральный самолёт АЭРОФЛОТА был Ан-24. После таких полётов наступала давящая на уши тишина.
Явление кого-то кому-то
Подобно художнику А. Иванову, написавшего “Явление Христа народу“ за 20 лет, я рисую себя сидящем на колесе уже 5 лет. Незамысловатый сюжет. Однако, от “Рисунка способного школьника, не учившегося живописи в детском саду.” к “Памяти Антоныча3 со светящейся лампой аварийного остатка топлива.” Описано в Книге и упомянутых рассказах.
Наверняка в жизни найдётся всегда идиот- чиновник, который часто свои правила будет ставить выше всякой логики. Наверное, этим мне так, то событие и запомнилось. Мы тогда сели на последних каплях керосина.
Наверняка в жизни найдётся всегда идиот- чиновник, который часто свои правила будет ставить выше всякой логики. Наверное, этим мне так, то событие и запомнилось. Мы тогда сели на последних каплях керосина.