Без чувства юмора в театре cатиры нельзя
Народный артист России Юрий Васильев о новых творческих горизонтах
Ордена Дружбы удостоен известный актёр и режиссёр Юрий Васильев, – так было отмечено 40-летие бессменной работы артиста на сцене прославленного Московского театра сатиры. Наш корреспондент встретился с Юрием Борисовичем и узнал, что для государственной награды есть и ещё одно веское основание – успешное освоение актёром прежде не знакомых ему творческих горизонтов.
– Как, по вашим собственным оценкам, прошла премьера художественного фильма «Герой», режиссёром-постановщиком которого вы выступили?
– Начну с того, что в кино я человек новый и даже, можно сказать, случайный. Господь меня привёл на эту тропу, и я просто не мог не воспользоваться такой уникальной возможностью проявить себя на ней. Сейчас у меня за плечами уже два фильма, которые поставлены мной как режиссёром, – «Продавец игрушек» с Пьером Ришаром и вот – «Герой». Что в последней ленте мне особенно дорого? Во-первых, тема, которая во мне долго сидела, вызревала. Здесь для себя я определил задачу, состоящую не то что бы в переосмыслении истории, а в отказе от шаблонов в нашем сознании, когда нам долгое время рассказывали про Белую гвардию, что они подонки, предатели и т.д. У меня на этом фоне укреплялось искушение попробовать самому этот когда-то «запретный плод». И я начал встречаться с внуками и правнуками белой эмиграции первой волны. С покойной Маргаритой Александровной Эскиной, легендарным директором Московского дома актёров, я участвовал в первом концерте в Париже, когда наш бывший посол во Франции, а затем министр культуры Александр Авдеев организовал приёмы для потомков белой эмиграции. Позднее, когда с князем Трубецким мы вели в российском посольстве праздник старого Нового года, – на него собиралось уже почти 700 человек.
Я тогда с удивлением обнаружил, насколько они на самом деле любят Россию, как соблюдают православные праздники, – поскольку я бывал на службе в церкви Святого Александра Невского на рю Дарю. Мне запомнился их внешний вид – прямые спины, гордо посаженные головы, истинно аристократические манеры. Я понимал, конечно, что они не живут той жизнью, какой жили и живём мы в России. Это грассирующее «р» не искажало, а только оттеняло и подчёркивало их чистейшую старомодную (в самом хорошем смысле) русскую речь.
…Помню, в Париже, в Российском культурном центре, после показа моего фильма «Продавец игрушек», ко мне подошла внучка генерала Маркова и призналась, что она и многие из тех, кто её окружают, наши бывшие соотечественники, хотят примириться с сегодняшней Россией. На меня это сильно подействовало, как и то, что на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа есть такие могилы, на которых написано два имени – её и его. То есть она умерла в Париже, а он погиб в России, сражаясь в Белой гвардии. Хотя его погребённого тела там нет… И меня поразили эти одинаковые кресты, под которыми лежат деникинцы, марковцы, корниловцы, андреевцы, и на крестах такие слова: «Господь, храни Россию».
Бесспорно, те впечатления не могли не отразиться на моём решении сделать об этой эпохе кинокартину, захотелось прикоснуться к истории, по-новому посмотреть на то, что происходило с людьми, когда они выбирали свой неповторимый и трагический путь на переломе эпохи. «Ледяной поход» Корнилова, кусочек которого мы попытались снять, – это вообще по большому счёту заслуживает отдельного фильма. Кто-то ради спасения уезжал; кто-то, оставаясь здесь, погибал; кто-то продавал какое-то имущество, чтобы просто не умереть с голоду, а кто-то и наживался на всём этом. Тем более это особенно ценно, по-моему, в канун 100-летия революционных событий 1917 года. И мы обратились к Ольге Погодиной-Кузминой и Наталье Дорошкевич, которые долго и кропотливо работали над сценарием.
– Насколько, с вашей точки зрения, исполнитель главной роли Дима Билан справился с поставленной для него непростой задачей? И каков разброс мнений в критике по поводу фильма?
– Я доволен его работой. Вообще мне очень хотелось открыть его для зрителей с новой, необычной стороны. Его герой существует в ту эпоху и в современности. Вот вы упомянули о критике. Дело в том, что те критики, которые не любят Билана и относятся к нему с предубеждением, по уже испробованной недостойной практике – ещё до выхода фильма на экраны – начали его ругать. А вот многие люди, которые фильм действительно посмотрели, – и я сужу не по элите, а по зрителям, которых видел собственными глазами, – прекрасно поняли и замысел, и идеи картины, оценив работу собранного в ней актёрского ансамбля. Между прочим, Дима «попадает» в образ ротмистра Далматова ещё и генетически: прадед самого Димы был в сотне Николая Второго. Так что в этом плане тут, как говорится, придумывать ничего не нужно было. Перед началом съёмок мы с ним договорились, чтобы он «убрал» из себя всё, что так или иначе ассоциируется с шоу-звездой, чтобы он учился как актёр, потому что у него были мощнейшие партнёры – Александр Балуев, Юлия Пересильд, Светлана Иванова, Юргита Юркуте, Татьяна Лютаева, Владислав Ветров, Марат Башаров, Лилита Озолиня, Александр Адабашьян. Мне очень повезло, что музыку к картине согласился написать Эдуард Артемьев, которого (если уж ему не нравится материал или тема) нельзя ни уговорить, ни купить ни за какие деньги. Снимал в Литве лучший литовский оператор Рамунас Грейчюс. Вот такой поистине интернациональный состав… Вообще этот фильм создавался большим количеством талантливых людей, которые вложили в него свою душу, – продюсеры, художники, гримёры, каскадёры, военные консультанты.
С «Героем» я был в Смоленске в сентябре 2016 года, получил за него премию имени Бориса Васильева (это награда фестиваля актёров-режиссёров «Золотой феникс»). В начале ноября в Великом Новгороде фильмом открывался фестиваль исторических фильмов «Вече». И Дима получил на нём приз «За лучший дебют». Ранее, нынешним летом, я возил картину в Артек и убедился, насколько её хорошо воспринимает юный и молодой зритель. А в ноябре этим фильмом (это была мировая премьера) в Лондоне открылась Неделя российского кино. До этого, опять же в этом году, в формате закрытого показа он уже демонстрировался в Каннах. В Монако на благотворительном фестивале фильм получил три диплома в номинациях «Лучший режиссёр», «Лучший актёр», «Лучший продюсер».
А в конце октября текущего года я побывал с лентой на открытии Дней российского кино в Баку, – на второй день полный зал, и публика смешанная как азербайджанская, так и русскоязычная. Вдруг вижу: в зал стремительно идёт женщина с совсем молодой девушкой и с большим чемоданом, увидев который окружающие сразу впали в лёгкую оторопь. Почему в кинотеатр и с чемоданом, вдруг там бомба или ещё что-то… Остановили, поинтересовались – что и почему. Оказалось, женщина прямо из аэропорта приехала с дочкой смотреть этот фильм.
– Памятуя, что зрителю вы стали известны прежде всего как театральный актёр, не могу не спросить: на сегодняшний день, в каких театральных проектах вы задействованы?
– Что касается родного мне Театра сатиры, то я играю в спектаклях «Слишком женатый таксист», «Таланты и поклонники», «Роковое влечение» и «Хомо Эректус» по пьесе Юрия Полякова. Это спектакль, который мы особенно любим и который мы недавно сыграли в 300-й раз. Также я занят в главной роли в новой постановке по пьесе американца Сэма Бобрика «Никогда не поздно». В Театре «Модернъ» уже двадцать с лишним лет играю со своей любимой партнёршей Алёной Яковлевой в спектакле «Катерина Ивановна» по пьесе Леонида Андреева.
Мы верны традициям. И в этом одновременно и сила, и привлекательность нашего театра. И есть, конечно, ещё одно качество, которое является своего рода паролем для входа в наш театр. Это – чувство юмора. Без него в Театре сатиры делать нечего. Им блистательно владеет худрук нашего театра Александр Анатольевич Ширвиндт, а также все – от директора Мамеда Агаева до вахты и охраны. Мы между собой постоянно «подкалываем» друг друга, безобидно, но, как говорится, метко. И это – стиль нашего театра.
– Каким же образом это проявляется?
– Это качество, поверьте, очень помогало нам в неординарных ситуациях. Вот сейчас, например, всё чаще вспоминается, как 30 лет назад я в составе группы артистов нашего театра во главе с Ольгой Александровной Аросевой был в Афганистане, когда там находились советские войска. И мы, – помимо того, что было запланировано для передвижной сцены, – как сейчас помню, так много там хохмили, что это передавалась и лётчикам, которые нас перевозили, и солдатам, нашим зрителям. Но, заметьте: веселье весельем, но тогда, в 1986 году, мы выступали в таком месте, куда никого из наших коллег по театральному цеху обстоятельства не забрасывали: в кишлаке Руха, что в Панджерском ущелье, где хозяйничали моджахеды.
Думаю, не погрешу против истины, сказав, что лучше нас комедии в столице никто не играет. И это признают все в театральной Москве, хотя каждый театр стремится сейчас ставить комедии и при этом резонно рассчитывать на успех и признание. Негласная пальма первенства подразумевает, несомненно, штучность при отборе артистов в наш театр. Но это вовсе не значит, что мы зациклены только на смешном и весёлом. На нашей сцене шли в разные годы потрясающие драмы, – достаточно вспомнить постановки пьес Чехова, Булгакова, Розова. Мне самому, ещё будучи совсем молодым артистом, посчастливилось играть роль Голубкова в «Беге».
– Желаем вам, чтобы следующее сорокалетие продолжало радовать зрителей освоением вами новых творческих рубежей!
– Как говорил наш незабвенный Валентин Николаевич Плучек, «Е. Б. Ж.» («Если буду жив»).