Дмитрий Травин: Как убивают детство

Который уже день наблюдаю у себя под окном одну и ту же картину. Наблюдаю с большим удовольствием, хотя работать над книгой это действо немного мешает. Прямо под окном у меня находится детский садик. Практически все лето там по утрам врубают для малышей бодрую музыку, и те вместо унылого копания в песочнице весело пляшут на лужайке вместе с воспитательницами. Радость, визг, выплеск энергии… И взрослым тетенькам, кажется, проводить так время интереснее, чем стоять в сторонке, вполглаза поглядывая за детьми, и обсуждать, кто что купил, где и почем. Живу я над садиком уже почти четверть века, но это незамысловатое веселье появилось только сейчас. Сменился персонал, что ли? Другую картину наблюдаю на стадионе соседней школы. Выхожу по утрам заниматься на тренажерах, расположенных возле стадиона, и вижу именно то, что видел, когда сам еще был школьником. Голосистая училка орет на всю округу: «Построиться парами». Кучка ее учеников строится, и затем все по очереди делают забег метров на сто, который физически детей не развивает и нужен лишь для фиксации результатов и записи их в соответствующий журнал. Погода прекрасная, школьный стадион рядом стоит пустой. Казалось бы, дайте детям поиграть в футбол, чтобы по-настоящему размяться после многочасового сидения на уроках. Но нет: запись в журнал важнее физического развития, отчетность о проведении урока важнее самого урока и тех задач, которые перед ним должны ставиться. Через несколько лет веселые, жизнерадостные детишки из садика вырастут и придут в эту унылую школу. Постепенно у них сформируется представление, что радость жизни всегда находится по другую сторону школьной ограды. Радость — это свобода, а школа — это несвобода и формализм, который надо просто перетерпеть в течение ряда лет. Но хорошо, что у них было хотя бы то лето, когда воспитательницы детского садика устраивали им простенькое веселье, не требующее ни специального финансирования, ни сложной методики, вырабатываемой хорошо оплачиваемыми чиновниками, отвечающими за правильное детство. Дмитрий Травин, экономист, публицист