ВТБ и Центробанк «поспорили» о курсе рубля

Как заявил первый зампред ВТБ Дмитрий Пьянов, дальнейшее повышение ключевой ставки грозит переохлаждением экономики и лучше сработают валютные интервенции. Свое предложение он оформил в виде «письма Снегурочке» от «мальчика Димы из «синей группы»

Первый зампред ВТБ Дмитрий Пьянов предложил Центробанку активнее «интервенировать на валютном рынке» для стабилизации курса рубля вместо повышения ключевой ставки. По его мнению, это поможет охладить рынок и вернуть инфляцию к цели. По среднесрочному прогнозу ЦБ инфляция к концу года составит 8-8,5%, а цель к концу 2026 года — 4%.

В ЦБ Пьянову ответили лаконично. Там сказали, что не разделяют мнение о необходимости валютных интервенций для стабилизации курса. Сам Дмитрий Пьянов в интервью Business FM почти год назад также критиковал ЦБ за стремление к 2025 году прийти к инфляции в 4,5%:

Дмитрий Пьянов первый заместитель председателя ВТБ «Некоторые национальные банки, центральные банки берут гораздо более длительный срок на доведение инфляции в таргет с момента первого проявления инфляционных явлений, и они опубличивают его. Например, центральный банк Армении провозглашает трехлетний срок с момента проявления первых инфляционных индикаторов. Когда срок такой длинный, сам центральный банк не загоняет себя в угол, и не ориентируется на то, будет ли расти в краткосрочном периоде таргет, 4,5% в нашем случае. Движение ставки может быть плавнее».

Свое пожелание Центробанку Пьянов высказал в форме письма «Деду Морозу и Снегурочке» от «мальчика Димы из «синей группы» детского сада». Там он заявил в том числе следующее: «Мы с воспитателями посмотрели на доллар в обменнике и обомлели — ведь еще пару месяцев назад было 90! У нас сразу повысились инфляционные ожидания».

Помогли бы интервенции ЦБ? В дискуссию вступает экономист по России Bloomberg Economics Александр Исаков:

Александр Исаков экономист по России Bloomberg Economics «Мне кажется, что в теории, в идеальном случае у Центрального банка есть разные инструменты для того, чтобы бороться с инфляцией, с избыточным спросом, или для того, чтобы стабилизировать валютный рынок. В первом случае лучше помогает ставка, во втором случае помогают валютные интервенции, и здесь была бы логика в том, чтобы их увеличить для того, чтобы остановить ослабление курса. С другой стороны, на практике в наших конкретных текущих условиях есть основания полагать, что эффективность интервенций была бы ограничена. Главное ограничение здесь состоит в том, что валютный рынок в реальности гораздо более фрагментирован, чем он был несколько лет назад, и есть различия между валютными курсами на межбанке, на бирже, на оффшорном сегменте, то есть за пределами России. На оффшорном сегменте часть расчетов по международной торговле, и по импорту, и по экспорту, совершается за пределами российского банковского сектора, в этом смысле увеличение предложения валюты внутри России может иметь не такие большие эффекты, как такие операции проводились, были раньше. В итоге, если мы смотрим на горизонт в два-три месяцев, то главным якорем для валютного курса рубля остаются ставки. Высокие реальные процентные ставки, мне кажется, помогут стабилизировать валютный курс около 100 рублей за доллар на горизонте двух-трех месяцев. Повышение ставок посылает сигнал участникам рынка относительно того, что Центральный банк будет защищать его стоимость, то есть что Центральный банк будет реагировать на ослабление валютного курса дальнейшим повышением ставок. Это дает уверенность тем, кто сберегает в рублях. Вторая вещь — это действительно стабилизация спроса на импорт. То есть снижение спроса на товары, товары длительного потребления, импортные товары. Это помогают сбалансировать потоки валютной выручки и спрос на импорт, который в том числе фондируется кредитом»

Курс валюты с инфляцией связан только косвенно, основную роль играют внутренние факторы, считает главный экономист ПФ «Капитал» Евгений Надоршин:

Евгений Надоршин главный экономист ПФ «Капитал» «Зампред ЦБ Алексей Заботкин, скорее, прав: в основном те инфляционные проблемы, с которыми мы сейчас сталкиваемся, проистекают не от курса. Если бы курс был причиной повышенной инфляции в России, то в лидерах нужно было бы ожидать непродовольственные товары по динамике цен. Потому что именно они в гораздо большей степени зависят от внешних поставок. Но смотрим мы в структуру инфляции и видим, что в лидерах продовольственные товары, те самые, которые в среднем зависят не от импорта — и курс играет, конечно, определенную роль, но он вторичен. Продовольствие только в последние месяцы вырвалось в лидеры, а до этого отставало от категории. Кто же лидер накопленным итогом? Это услуги! Это перегретый рынок труда, и это безработица 2.3-2.4%. Причем здесь курс? И вот дальше уже, с большим отставанием от продовольствия и услуг, идут непродовольственные товары. Удивительным образом обнаруживается, что у нас, например, есть целые категории телерадиотоваров, бытовая техника, которые вообще год к году подорожали на 2-3%. То есть ради них вообще никаких манипуляций со ставкой производить было даже не нужно, и это как раз самые зависимые от курса товары. Смартфоны — у нас нет собственных смартфонов, в лучшем случае сборка, да и в общем там, на самом деле, у нас, считай, почти ничего нет. Поэтому, в моем понимании, говорить о том, что курс у нас стал причиной высокой инфляции, нельзя. Что касается ближайшего будущего, то в силу описанных мною причин ожидать, что курс приведет к какому-то уж очень резкому скачку инфляции, тоже оснований нет. Допустим, полпроцента год к году в инфляции он прибавит. Было много высказано сомнений относительно эффективности применения ставки в нынешних условиях, и действительно видно, что она не так хорошо работает в этой ситуации, как в другие, наиболее спокойные и более нормальные времена. Но этот инструмент в виде интервенций будет еще хуже гораздо, потому что он в принципе практически никак не воздействует на как минимум два основных драйвера инфляции, которые составляют более, чем 2/3 от этого показателя».

От заседания ЦБ в декабре аналитики ждут повышения ключевой ставки еще на 1-2 процентных пункта, до 22-23%. Алексей Заботкин при этом отметил, что набор вариантов в декабре обсуждать «преждевременно».