Николай Яременко: Подводим итоги — и зажмуриваемся!

Попытаемся понять, что мы оставляем в 2024 году и с чем встречаем новый, 2025-й. 2024-й во многом стал переломным в головах многих. Ох, уж извините за этот пошлый шаблон. Но речь идет именно о том, что наступает привыкание. Вещи, которые казались страшными, невозможными, не укладывающимися в привычное мировосприятие и ощущение, вполне теперь привычны, не вызывают уже никакой повышенной рефлексии. Да какой там рефлексии! Просто изгоняются куда-то за контуры привычных размышлений. Мы все чаще становимся похожи на ребенка, который зажмурит глазки — и уже не страшно. Потому уже ничего не видно, не на что смотреть, нечего пугаться. Одновременно с этим как энергия, согласно законам физики, сохраняется и не может просто так взять и исчезнуть, так и в случае с нашим восприятием окружающей жизни — пустота невозможна. Просто триггерить нас начинают иные вещи. Все чаще слышу от весьма себе солидной, уважаемой, можно сказать — академической публики истории, как их стала, к примеру, унижать беготня по часам в магазин за алкоголем. Синяки на опохмел себе найдут, они места знают — это мало кого волнует. А вот почему профессор бежит себе за коньяком, а жене и приехавшей к ней родственнице за вином, толкается на кассе, просит понимающую очередь его пропустить, чтобы «успеть до одиннадцати» (а в каких-то регионах — и до девяти!), при том, что придумали эту унизительную норму те, кто имеет и винные погреба, и все что угодно, те, для кого нет проблемы, когда пить, а когда не пить. Я все время думаю об этом на стадионах, где уже двадцать лет обсуждается, не запустить ли в продажу пиво. Хотя бы слабоалкогольное, хотя бы втридорога, хотя бы совсем отечественное. И при том, что в скайбоксах, вип-ложах и прочих особых зонах будут литься коньяки, текилы да игристое. По той простой причине, что там сидят люди, сами для себя написавшие законы таким образом, что они вроде как и вовсе не на массовом спортивном мероприятии находятся. И вот это ощущение униженности все острее пронзает. Да, есть такое понятие, как стокгольмский синдром. Да, тебе всего-навсего запрещают сделать аборт, и ты послушно киваешь — мол, в какой-нибудь Верхней Вольте за это вообще казнят. Но уже сузилось не то чтобы пространство для самовыражения, а просто то пространство, в котором ты живешь и делаешь свой выбор — тебе нельзя самостоятельно выбирать, хотеть или не хотеть детей, тебе нельзя планировать семью, тебе нельзя решать, что тебе нравится, а что нет. И вот что точно можно прогнозировать: в 2025-м году этот эмоциональный негатив будет накапливаться. Выльется это во что-то или нет — не знаю. Но всем хорошо известно, что закручивать гайки сверх меры нельзя — резьба срывается. Хотелось бы пожелать всем нам спокойного 2025 года, но что-то подсказывает: будет, как в известном анекдоте. Поживем немного в будущем году — и поймем, как же нам было хорошо и просто в 2024-м… Николай Яременко, главный редактор ИА «РосБалт», доцент Финансового университета при правительстве РФ