Первая ласточка
Пекин 17 июля объявил о приостановке консультаций с США по контролю над вооружениями и нераспространению. Как заявил в ходе пресс-конференции официальный представитель МИД КНР Линь Цзянь, поводом для этого шага стали продолжающиеся продажи американского оружия Тайваню и ряд действий Вашингтона, «которые нанесли серьезный ущерб коренным интересам Китая и подорвали взаимное доверие между двумя сторонами».
Нельзя сказать, что этот шаг китайской стороны стал сильной неожиданностью. Диалог Вашингтона и Пекина по контролю над вооружениями и нераспространению атрофировался еще во времена администрации Дональда Трампа: последняя в период его правления встреча между гендиректором департамента по контролю над вооружениями МИД КНР Фу Цуном и его американским коллегой, помощником госсекретаря США по вопросам международной безопасности и нераспространения Кристофером Фордом состоялась в июле 2019 года.
Сторонам потребовалось более четырех лет, чтобы провести диалог такого уровня вновь: первая и единственная на сегодняшний день встреча ответственных чиновников двух стран состоялась уже при президенте Джо Байдене в ноябре 2023 года. Она стала частью усилий США и Китая по восстановлению каналов коммуникации и стабилизации двусторонних отношений после сотрясавших их в последние годы кризисов — визита Нэнси Пелоси на Тайвань в августе 2022 года, инцидента со сбитым китайским аэростатом в феврале 2023-го и повторного обострения отношений из-за прошедшей спустя два месяца встречи главы тайваньской администрации Цай Инвэнь со спикером палаты представителей конгресса США Кевином Маккарти в Калифорнии.
К сожалению, главным достижением ноябрьских переговоров по вопросам контроля над вооружениями и нераспространения в 2023 году стал лишь сам факт их проведения, никаких прорывов и существенных договоренностей, как было ясно из заявлений сторон по их итогам, достигнуто не было. Примечательно и то, что велись они по линии внешнеполитических ведомств США и КНР, а не по военным каналам, что также урезало их возможную результативность. То, что по завершении переговоров не удалось согласовать дату следующей встречи, красноречиво просигнализировало о «проблематичности» этого формата.
Хрупкость данного диалога между Пекином и Вашингтоном, во-первых, обусловлена разными подходами руководства двух стран к условиям его функционирования. США настаивают на ведении переговоров о поддержании стратегической стабильности и контролю над атомным оружием без привязки к остальным проблемам в отношениях с КНР. Китайское руководство, напротив, четко увязывает обсуждение вопросов стратегической стабильности с необходимостью соблюдения своих коренных интересов, особенно в отношении Тайваня. И подчеркивает необходимость разрешения первопричин растущей напряженности в двусторонних отношениях и создания фундамента взаимного доверия, на основе которого уже будет возможно ведение каких-либо переговоров.
Именно эта разница в подходах — причина того замкнутого круга, который мы наблюдаем на протяжении более чем десятка лет, когда обострение противоречий между Пекином и Вашингтоном по тайваньскому вопросу приводит к тому, что не только этот, но и остальные механизмы официального диалога США и КНР, вместо того чтобы служить буферами для их отношений, становятся первыми жертвами разрыва коммуникации и просто перестают функционировать.
Увязка поддержания диалога с Вашингтоном по интересующим его вопросам с соблюдением своих коренных интересов — давняя позиция Пекина, и слова представителя Госдепартамента США Мэтью Миллера, обвинившего день назад Китай в решении «последовать примеру России» и отказаться от взаимодействия по контролю над вооружениями из-за наличия в отношениях США и КНР «других проблем», не соответствуют действительности.
Еще одним серьезным препятствием на пути предметных переговоров США и КНР по контролю над вооружениями и нераспространению остается желание Вашингтона свести их к обсуждению проблемы наращивания ядерного потенциала Китаем и принудить Пекин к большей прозрачности в этом вопросе.
По американским оценкам, у Китая сейчас имеется около 500 действующих ядерных боеголовок, к 2030 году их число, вероятно, превысит 1000, а к 2035-му — 1500. Пекин же настаивает на том, что, так как США считаются обладателями одних из самых больших ядерных арсеналов в мире (около 3700 ядерных боеголовок, то есть примерно 39% от общего количества ядерных боеголовок в мире) и они, в отличие от КНР, не отказываются от возможности применения атомного оружия в ответ на неядерное нападение, «мяч» сегодня находится «на половине поля» Вашингтона, и именно Америка должна предпринять конкретные шаги по разоружению и корректировке своей политики.
Таким образом, на фоне тупика, в который зашли данные консультации между КНР и США за последние годы, их отмена китайской стороной, по сути, стала лишь символическим шагом. Но на фоне неразрешенности и продолжающегося повышения градуса других проблемных узлов в отношениях Пекина и Вашингтона велика вероятность того, что отмена этих переговоров станет лишь первой ласточкой, предвещающей новый виток дестабилизации связей двух держав, который могут принести с собой результаты ноябрьских выборов в США.
Автор — научный сотрудник Центра изучения новейшей истории Китая и его отношений с Россией ИКСА РАН
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора