"Я приду утром и убью тебя": Десять лет в американской тюрьме

Сын депутата, гражданин России Роман Селезнёв десять лет своей жизни провёл в американской тюрьме. Всего десять дней, как он вернулся на Родину, и пока каждую ночь боится заснуть, опасаясь, что проснётся снова в карцере. Пытки, допросы, страшные "друзья" и угрозы убийством.

Без суда и следствия

Поездка с девушкой и с ребёнком на отдых на Мальдивы закончилась встречей с американскими спецслужбами в аэропорту перед возвращением домой. Без лишних слов, махнув перед лицом ордером на арест и даже не дав прочитать "документ", секьюрити скрутили Романа Селезнёва и частным самолётом без суда и следствия вывезли на Гуам – ближайшую американскую территорию. Уже с этого момента приходит понимание, как у них с правосудием и правами людей.

Селезнёва затем повезли на Гавайи, оттуда – в Калифорнию, а потом в Сиэтл, штат Вашингтон. Там почти два с половиной года длился суд, который казался бесконечным. Доводы Романа и его защиты будто никто не слышал – они были совершенно неинтересны, а вот слова "свидетелей", которые там же, на суде, признавались, что видят этого русского впервые, принимались за чистую монету. "Вероятно, он мог украсть что-то" – примерно так строилось обвинение против Романа Селезнёва, который уже тогда понял, что битва будет неравной.

То есть Запад нас обвиняет, что русские арестовывают американских граждан, чтобы обменять на русских за рубежом. Но они делают то же самое,

– обратил внимание он.

Отдельно стоит отметить и защиту Романа – первого адвоката, к слову, нанял его отец. Но защитник изначально занял определённую сторону – адвокат, как оказалось потом, работал на своё государство, на США, а не отстаивал права своего подзащитного.

Защитник у меня был очень плохой, "слил" весь суд и даже не вставал, не делал замечания… Это вроде был лучший защитник штата Вашингтон. Но, как потом оказалось, он работал на государство. То есть им сказали – и меня осудили,

– объяснил он в интервью, данном газете "Известия".

После кошмара начался ужас

Роман упорно не хотел признавать свою вину – шёл на принцип, потому что знал, что правда за ним. Ему предлагали сделку: мол, подпиши всё, что тебе дадут, признайся во всех смертных грехах – и, быть может, тебе позволят отсидеть 18 лет вместо пожизненного. В итоге дали 27 лет.

И если в ходе "бесконечного" суда Селезнёв думал, что это кошмар, то, оказавшись в американской тюрьме, он сполна познал, что значит непрекращающийся ужас.

В общей сложности Роман провёл в американских тюрьмах 10 лет, но одним из самых запоминающихся эпизодов стало его нахождение в тюрьме строгого режима в Джорджии, в Атланте.

Меня туда бросили, чтобы надавить на меня. Они хотели, чтобы я им рассказал какие-то секреты, которыми я совершенно не владею. Посылали каких-то сомнительных личностей ко мне, чтобы разговорить меня,

– вспоминает он.

Русский? Или хакер, или спецназовец!

По словам Романа, американские спецслужбы были уверены, что он русский суперхакер, который работает на ФСБ и является частью какой-то супергруппировки. На деле же он с трудом понимал, чего от него хотят, а иногда при очередных допросах и вовсе терял нить "запроса". Попытки спровоцировать и вытянуть признание в шпионских хакерских играх Роман прерывал, и после этого к нему стали подсылать сомнительных личностей, некоторые из них приходили к нему с ножом и грозились убить. К слову, наличие холодного, а порой огнестрельного оружия у заключённых абсолютно не смущало сотрудников тюрьмы.

После волны угроз настала очередь "пряников" – и к Роману потянулись не менее странные люди, которые приходили и уверяли его, что, мол, они его "друзья" и ему "обязательно помогут".

 Я отказывался, и, грубо говоря, приходилось драться и с теми и с другими. Я там один русский был,

– признался он.

К слову, если рассказы Романа о неких "переговорщиках" с ножами со стороны выглядят не столь "остросюжетно", то для более глубокого понимания ситуации, сложившейся в американской тюрьме и в отношении там к русскому человеку, Селезнёв привёл один из ряда случаев, когда смерть фактически была в шаге от него.

Угрозы убийством

Однажды Роману пришлось разносить еду заключённым. Всё шло неплохо, пока один из заключённых не заявил, что раздающий ему якобы не положил булочку. Селезнёв не стал спорить, а просто положил другую булочку. Но тот отказался. Тогда Роман разозлился и бросил булку на пол, в ответ заключённый заявил, что расправится с ним.

Он говорит: "Я приду утром и убью тебя". Я отвечаю: "Приходи, ты знаешь, в какой я камере". И вот утром я слышу, как он бежит ко мне, но спотыкается о другого заключённого. Началась поножовщина, и он зарезал другого заключённого,

– подытожил Роман.

Он уверен, что в многочисленных подобных случаях он выжил лишь потому, что удача была на его стороне. Селезнёв признался, что в тот день ему повезло, но и драться всё же приходилось. При этом он никогда не считал себя "особым бойцом", но окружающие всё время думали, что раз он русский, то обязательно должен быть спецназовцем.

Многое об американской тюрьме говорит и тот факт, что за десять лет, проведённых там, Романа неоднократно бросали в карцер. Не за что-то, а просто так, потому что русский. По его словам, при этом карцер иногда был с "особенностями" – например, подсаживали к психам, которые будили его среди ночи и предлагали "сыграть в шахматы". К слову, спать ему не давали нормально практически всё время заключения: агенты американских спецслужб постоянно пытались выведать у него секреты, которые Роман и сам не знал. Поэтому его пребывание в тюрьме превратили в ад – кроме угроз ему также не давали спать.

Они меня каждые два часа будили круглосуточно, даже ночью, чтобы я отмечался. Проверяли, не убежал ли я. Просто изверги,

– вспоминает он.

Без "лишних" слов

С отцом несколько раз давали пообщаться, однако говорить можно было лишь о погоде и на другие отвлечённые темы. Негласно под запретом были даже приветы от родных. Почему? Всё просто: привет от близких воспринимался контролирующими с подозрением и намекал на якобы некий шифр, означающий, что Селезнёв готовится сбежать или что-то в этом роде.

Сам Роман уверен, что задержали его по одной простой причине – как сына депутата, так можно быстрее поднять шумиху и затем обменять на кого-то из своих шпионов, находящихся в России. А как у них? А вот как: на момент ареста Роману не показали никаких документов. Сказали, что арестовывают по "красной метке" Интерпола. Арестовали его 5 июля, а когда уже в новом суде ему предъявили эту самую метку, датировалась она 6 июля. То есть "красную метку" выставили уже после ареста. Упрятать русского в тюрьму без каких-либо доказательств, лишь для решения своих государственных дел? "Да без проблем, где подписать?"

Что говорят сами американцы?

Завершит картину и даст окончательное представление о том, "а как же у них?", уже местный заключённый – американец. В своём блоге пожилой волонтёр Дэвид Сэлл, который пострадал от американского правосудия, рассказал, каково находиться там. Для полного понимания он провёл аналогию: представьте, что ванная – это и есть камера.

"Но нам нужно внести некоторые коррективы. Давайте уберём аптечку и зеркало. Затем снимите сиденье унитаза и отключите подачу горячей воды в раковину. Замените дверь в ванную решёткой, а гипсокартон – металлом. Из-за металла в вашей "ванной комнате" будет жарко летом и холодно зимой. Не используйте модную насадку для душа – вместо неё используйте такую, из которой струи воды бьют маленькими, острыми струями, обжигающими кожу. Вы не можете регулировать температуру воды – она заменена кнопкой, которую вы нажимаете, чтобы включить душ. Иногда вода может быть слишком холодной или слишком горячей, чтобы стоять под ней. 

Ваша ванна – это ваша кровать с матрасом толщиной со спальный мешок. Каждую неделю вам выдают "парадную" одежду, одно полотенце, которое вы едва можете обернуть вокруг тела, кусок мыла гостиничного размера, бритву с одним лезвием, которая раздражает кожу, и один рулон туалетной бумаги. Наконец, вам выдадут одно тонкое одеяло, которое едва согреет вас холодными ночами.

Депрессия, скорее всего, начнёт поглощать вас. Вы пытаетесь справиться, но просто не знаете как. Эти чувства вам незнакомы. Со временем ваша депрессия перерастёт в стресс и в конечном счёте в гнев – настоящие американские горки изнуряющих эмоций. Вам говорят, когда есть, спать, заниматься спортом и навещать своих близких. Отсутствие контроля над своей жизнью вызывает чувство разочарования. Ваши мысли начинают поглощать вас, и вы просто хотите уснуть, чтобы сбежать от этой реальности, но крики и грохот всю ночь не дают вам заснуть. Лёжа в постели, вы задаётесь вопросом, не сошли ли эти люди с ума. Это пугает вас. Вы боитесь встречи с ними. Вы также надеетесь, что сможете сохранить душевное равновесие. Когда вы чувствуете голод, ваши мысли переключаются на другое, но вы должны дождаться завтрака – вам нечем перекусить. 

Восемь часов спустя ваша камера открывается – пора прогуляться и позавтракать. Когда вы входите в столовую, вы не замечаете ничего, кроме металлических стульев и столов. Вы видите друга и окликаете его, но офицер кричит на вас: "Никаких разговоров в столовой!" Вы улыбаетесь своему другу, и он улыбается в ответ. Это лучшее, что произошло с тех пор, как вы приехали. Вы садитесь есть, и когда человек, сидящий рядом с вами, начинает что-то говорить через стол, еда из его рта попадает на вашу тарелку. Вы молчите, чтобы избежать конфликта, и решаете не есть. Внезапно вспыхивает драка. Полицейские начинают действовать и используют перцовый баллончик, чтобы разнять их. Туман распространяется по воздуху и достигает стола, за которым вы сидите. Вы вдыхаете его и начинаете кашлять, глаза горят, и вам нужна вода, но с этим придётся подождать, пока вы не вернётесь в свою камеру.

После такого насыщенного событиями утра вам просто хочется поговорить со своей семьёй. Но сегодня у вас не день для звонков; вы должны подождать до завтра. Это время наступает, и ваша семья отвечает. Через 15 минут офицер просит вас повесить трубку. Всё, что ты можешь сказать, это "Мне нужно идти". У тебя даже нет возможности сказать "Я люблю тебя". Остаток ночи ты проводишь, думая об этом 15-минутном разговоре и жалея, что он не затянулся. Проходит несколько дней, и вас приглашают в гости. Когда вы входите в комнату для свиданий, вас встречают натянутыми улыбками. Они замечают, что вы слишком сильно похудели, они молчат и немедленно покупают вам что-нибудь поесть. Ваши близкие поражены и чувствуют себя беспомощными. У вашего ребёнка много вопросов, на которые вы находите любые ответы, кроме правды. Вы лжёте и говорите, что скоро будете дома. 

Вас просят пообещать, а вы неразумно отвечаете: "Я обещаю". Теперь возникает ваш самый большой страх за этот день: им пора уходить. Улыбок больше нет. Ваш ребёнок начинает плакать, повторяя: "Я не хочу уходить!" Вы ничего не можете сделать или сказать, чтобы успокоить его. Вас переполняет осознание того, что ваши отношения находятся под угрозой. Вы хотите что-то сделать, но у вас связаны руки. Это худшее чувство, которое вы когда-либо испытывали; оно похоже на психологическую пытку. Вы решаете не приглашать никого в гости, потому что это слишком болезненно для всех. Впереди ещё 41 год, и надежда – это всё, что у тебя есть.

В нашей стране применяется исключительно карательный подход. В некоторых скандинавских пенитенциарных системах принят другой подход, и в этих странах у людей гораздо меньше шансов вернуться в тюрьму", – полагает он.

Поэтому, когда из-за океана американцы тянут свой длинный нос в виде различных НКО, якобы отстаивающих права людей в "тоталитарной" России, так и хочется сказать в лоб – разберитесь сначала со своей "демократией", убивающей людей по всему миру и конкретно в США, а мы уж на своей "дикой" Родине и без вас отлично проживём.

"А как у них?"

Всего за пару десятилетий нас приучили не перенимать лучший опыт стран мира, а жить с оглядкой на других. Но если приглядеться, так ли всё хорошо там, где нас нет? Разбираемся предметно. Царьград рассказывает о мировом опыте в той или иной сфере жизни. Мы не говорим, что у них плохо, а в России хорошо. Просто приводим факты, в том числе показывая, к чему мы можем стремиться, а о чём лучше забыть навсегда.