«Потратили почти 2 миллиона»: 11-летний азербайджанец стал женихом в Новосибирске

Детский праздник обходится новосибирским мусульманам в несколько миллионов.

Россия — многонациональная страна, и Новосибирск, крупный город, в котором много работы, традиционно притягивает приезжих как из других населенных пунктов внутри государства, так и из соседних стран, когда-то бывших союзными республиками. С собой новые жители города привозят свои традиции — подчас совершенно удивительные. Журналисты НГС напросились на «маленькую свадьбу» — праздник становления мужчиной в мусульманских культурах и узнали, почему танцы — это про уважение.

Дорогие дети

Банкетный зал на улице Петухова, где семья Гусейновых собирает гостей на «маленькую свадьбу» своего сына, называется «Девичья башня». Выглядит даже странно: меньше всего обшитый пластиковыми панелями предельно соответствующий промзоне куб напоминает башню. Правда, если обладать некоторой эрудицией или хотя бы смартфоном с интернетом, становится понятно, что владелец заведения имел в виду Девичью башню в Баку — старинную, еще доисламских времен постройку, внесенную в список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО. Это такой намек для своих: внутри — совсем другая культура, яркая, похожая на костюмный турецкий сериал, будто приоткрывающая окошко в чужой образ жизни.

У дверей в банкетный зал (самый большой, рассчитанный на 400 гостей) гостей встречает отец виновника торжества Джейхун Гусейнов. Он принимает поздравления, и отойти от дверей больше чем на минуту никак не успевает — люди идут практически непрерывным потоком.

Первое ощущение: вместо Кировского района мы с фотографом каким-то образом телепортировались в Азербайджан. Огромный зал залит светом, на почетном месте, под гирляндами воздушных шаров, сидят дети.

Маленькая свадьба — не свадьба вовсе, а совсем другой праздник: день, когда мальчик становится мужчиной. Иначе говоря, обрезание. Справедливости ради, непосредственно операция и банкет по ее случаю разделены несколькими днями.

— Кого принято звать на праздник? — спрашиваю я Джейхуна. — Родственников, друзей?
—  Всех, кого знаешь, — с гордостью говорит он.
—  И сколько стоит такое торжество?
—  Ну… миллиона два мы потратили, — признается гордый отец, слегка темнеет лицом, но тут же продолжает. — Тимур становится мужчиной, становится мусульманином. Это очень важный день.
— Такую сумму откладывают или кредит берут?
—  Кто-то копит, кто-то занимает, — дипломатично уходит от ответа мужчина.

У Джейхуна двое сыновей — ценник в итоге выйдет солидный. Впрочем, если сравнивать эту сумму с тем, что можно отдать за большую свадьбу, покажется даже немного. По словам Рзы Рзаева (а на праздник к Тимуру мы напросились именно через него), недавно родители молодой пары отдали порядка 10 тысяч долларов только за то, чтобы пригласить из Азербайджана музыкантов.

Кстати, музыка на любом национальном празднике должна быть живой — иначе выказываешь неуважение к гостям.

Вообще, со стороны может показаться, что на традиционных азербайджанских праздниках отступать от принятой схемы вообще противопоказано: сделаешь что-то не то — страшно оскорбишь гостей, хозяев, а то и всех сразу. Но потом понимаешь: это все же больше игра. Наполненная уважением к традициям и памяти собственного народа, но все же не четкое следование инструкции, а нечто среднее между костюмированным представлением и временным выходом из суровой реальности в очень яркую сказку.

Мужское и женское

Мужчины и женщины сидят по разные стороны огромного пустого пространства, отведенного под танцы — так принято. Впрочем, довольно быстро становится понятно, что это тоже условность. Там и тут можно заметить на женской половине разновозрастных мальчишек, если же девочка захочет сидеть с папой, ее насильно выгонять к дамам тоже никто не станет.

Покрытых женщин нет, и довольно быстро до меня доходит, что мучительно медитировать утром перед шкафом в поисках самой закрытой и длинной одежды было не обязательно. Девушки и женщины одна ярче другой сверкают вечерними платьями, декольте и обнаженными руками. Но главные звезды праздника — все-таки дети.

Виновник торжества вместе с братом и друзьями сидит за почетным столом, на возвышении, как самый настоящий жених. Вид у него более чем довольный. Хватает его, впрочем, не надолго: через несколько минут он присоединяется к остальным ребятам, которые носятся по залу.

Вообще, дети на празднике ведут себя настолько непосредственно, что складывается впечатление, будто их вдвое больше, чем есть на самом деле. Мальчики в костюмах, девочки в ярких пышных платьях, почти подростки и едва стоящие на ногах крохи. Периодически мамы ловко выхватывают из играющей толпы собственное чадо, усаживают на стул и торопливо выдают еду, после чего ребенок с облегчением убегает играть дальше.

Столы ломятся от еды, но это — лишь прелюдия перед основным блюдом.

— Сначала старшие поздравляют, потом все танцуют, потом следующий стол их поздравлять выйдет, — объясняют мне соседки по столу Сабине и Айтен.

Гости, начиная с самых старших, по очереди выходят к сцене, говорят в основном по-азербайджански, но что именно — понятно даже без перевода. Новоявленному мужчине и его родителям желают счастья, здоровья, благополучия — и пускаются в пляс. Затем поздравлять Гусейновых выходит новый стол, и речи сменяются новым танцем. В какой-то момент становится понятно, что абсолютно в каждом танце участвует Джейхун — иначе, очевидно, выйдет неуважение к гостям.

Если у сцены мужчины собираются в небольшой кружок, в центре зала формируется куда более обширных хоровод — женский. Дамы и барышни, разодетые кто как модель с подиума, кто как диснеевская принцесса, явно получают от нехитрого танца огромное удовольствие.

Рза, вызвавшийся быть проводником в культуру, сначала просто предлагает мне тоже выйти и потанцевать, а затем без обиняков пишет:

— Анна, потанцуйте, так вы высказываете уважение к хозяевам.

Если вам когда-нибудь хотелось почувствовать себя героем турецкого сериала, традиционные мусульманские праздники — отличный способ это сделать. Их чуть избыточная, знойная, почти карнавальная яркость — как билет в другой мир. Безусловно чужой, но очень, очень интересный.

Кто точно рад танцам, так это мальчишки. Они настолько быстро и ловко двигаются и выделывают в прыжке сложные па ногами, что вероятно легко справились бы и с балетом.

— Мальчиков принято учить танцам, — с гордостью говорит Джейхун в ответ на мои комплименты его сыну.
— А девочек?
— Девочек тоже, но реже, — подсказывает мне Рза.

В промежутках между танцами гости едят и пьют. На женских столах спиртного нет вовсе, выбирать предполагается между несколькими видами лимонада, минералкой и гранатовым соком. На мужской половине есть и водка, но в количестве настолько малом, что напиться точно не хватит, разве что немного расслабиться.

Впрочем, застолье настолько обильное, что алкоголь бы не вошел просто физически. Сабине и Айтен наперебой подкладывают мне то кутаба, то рыбы, то салата, и в итоге я сначала перестаю понимать, каким образом женщины здесь в принципе сохраняют фигуру, а потом догадываюсь, что этот факт несомненно связан с обилием танцев.

Танцуют их под народную музыку, которая добавляет происходящему легкой нереальности, экзотичности и колорита. В какой-то момент начинает казаться, что весь праздник — это сложный, выверенный рисунок танца, где фигура «поздравление» сменяется все более активными движениями людей. Когда в кругу оказывается Тимур, часть гостей сует ему в руки пятитысячные купюры.

— На маленькую свадьбу принято дарить деньги, иногда подарки, — объясняет Джейхун. — Что-то определенное дарить — нет, таких традиций у нас нет.

Собрать к концу вечера можно тысяч сто. По сравнению с понесенными расходами это мелочь, но приятно.

На вопрос, почему обрезание — это маленькая свадьба, есть несколько ответов, и самый остроумный звучит как «без маленькой свадьбы большой не будет»: если мальчик не станет мужчиной, жены ему не видать.

И возможно, дело тут не в небольшой хирургической операции, которая изначально была продиктована даже не религиозными, а гигиеническими соображениями. А в том, что это очень старая традиция, через которую в свое время прошли папа, дедушка и прадедушка Тимура. Касаясь ее, мальчик чувствует себя частью семьи и культуры.

Ранее мы писали о том, как проходят уроки в школе, где учатся дети мигрантов, и семиклассник может не знать русского языка.

 

Источник: НГС