Супруги покупают заброшенный 500-летний дом — и вот какой он стал после грандиозного ремонта
Этот дом был построен за девять лет до вступления на престол первой королевы Англии Елизаветы и за несколько лет до рождения поэта Уильяма Шекспира.
Дом очень старый.
Он был домом детства Ровены Нейсон, жены Джеймса Нейсона, и на протяжении столетий в нём происходило целое эпическое путешествие семей. Дом передавался из поколения в поколение. Однако в 1992 году родители Ровены были вынуждены продать его.
Увы, купив его, новая владелица, принцесса из офшора, намеревалась отреставрировать его, но так и не сделала этого. Как раз наоборот. Дом, стоявший с 1559 года, начал неуклонно разрушаться и был практически заброшен.
Но Нейсоны никогда не забывали о нём.
Сегодня дом детства Ровены, Питчфорд-Холл, восстаёт из руин; семья Нейсон выкупила его два десятилетия назад и потратили годы на то, чтобы вернуть его к жизни.
Путешествие семей началось в средневековые времена, когда на территории поместья стоял ещё более старый дом, построенный около 1280 года.
Предки хозяйки поместья Ровены купили землю в 1473 году. Оттли, знатная семья торговцев шерстью из Шропшира, были владельцами и, чтобы показать своё богатство, возвели Питчфорд-Холл, чтобы произвести впечатление на особо важных персон. Здесь даже останавливались члены королевской семьи.
«Обычно его считают елизаветинским или тюдоровским домом», — сказал 53-летний Джеймс Нейсон в интервью Epoch Times.
Фахверковый зал действительно выглядит как зебра: по бокам параллельно идут тёмно-пятнистые доски из английского дуба, между которыми залита белая известь.
Здесь насчитывается около 60 комнат. Большой зал — главная звезда поместья, в нём находится огромный камин. Среди других комнат — гостиная, кухни, кладовые, игровая комната и библиотека. Здесь много спален, а также флигели для слуг.
Эпическое путешествие семей продолжалось. В 1807 году поместье перешло к кузену, лорду Ливерпулю, брату премьер-министра Великобритании того времени, а затем к ещё нескольким семьям по наследству.
Среди именитых гостей были королева Виктория и, возможно, принц Руперт. Во время Второй мировой войны поместье было частью плана эвакуации королевской семьи, так называемой Миссии Коутса, на случай, если бы нацисты захватили Англию.
Каждое поколение привозило новые предметы и обстановку, обогащая дом историей и антиквариатом.
Наконец, эпическое путешествие семьи дошло до Ровены Нейсон, когда её мама унаследовала дом от своего отчима, Робина Гранта, в 1972 году. Грант считал, что его падчерица и её муж прекрасно справятся с содержанием дома.
Он оказался прав: мать Ровены потратила 10 лет на ремонт крыши и вложила немало средств в поддержание дома.
На протяжении всего этого исторического путешествия между прежними и новыми владельцами всегда существовали определённые отношения. Дом так и не был продан до 1992 года, когда мама Ровены была вынуждена продать его после банкротства.
Путь к возвращению дома
Когда после банкротства мать Ровены попыталась спасти поместье, предложив его Национальному тресту. Они заинтересовались, но отказались приобретать его менее чем за £10 млн в качестве пожертвования.
Ни благотворительные, ни правительственные организации таких денег не предлагали, поэтому матери Нейсон оставалось только продать всё.
В то время Джеймс и его будущая жена учились в университете и только собирались пожениться.
«Я очень хорошо помню, как в 1992 году моя жена подошла ко мне, заливаясь слезами, и сказала: „Мама только что сказала мне, что нам придётся продать дом, и мы должны покинуть семейный очаг“», — рассказал он.
Дом был продан кувейтской принцессе, которая намеревалась вложить в него деньги, но в итоге так и не сделала этого; он также не содержался даже отдалённо так, как хотели бы прежние владельцы.
Принцесса «никогда не оставалась в доме на ночь, ни на одну ночь, за 25 лет она посещала его раз в пять или десять лет, приезжала посмотреть на него на день, и всё», — говорит Джеймс Нейсон.
Любой дом развалится, если его владельцы будут ухаживать за ним всего один-два раза в десятилетие, как это делала эта королевская владелица. И Питчфорд-Холл, дом 1549 года, разрушался в геометрической прогрессии.
Часть за частью он разрушался. Вскоре сюда начали вторгаться люди. Шли годы, и мало что удавалось сделать, чтобы остановить его неуклонное разрушение.
Нейсоны по-прежнему владели поместьем, но не домом. Им оставалось только наблюдать, как любимый зал превращается в руины.
В конце концов, они поговорили с агентом кувейтской принцессы и выразили заинтересованность в покупке, если дом будет выставлен на продажу. Прошли годы, но от них не последовало ни одного положительного слова.
Через два десятилетия переписки Нейсоны и агент снова встретились, чтобы обсудить плачевное состояние дома и их серьёзное намерение купить и восстановить его.
В 2016 году агент, наконец признал, что продажа возможна, но при этом поставил ультиматум: они должны были купить Питчфорд-Холл за £2 млн в течение трёх месяцев, иначе он будет выставлен на открытый рынок.
Прежде чем вступить в права собственности, они посетили Питчфорд-Холл для осмотра. Увиденный в таком запустении дом её детства травмировал Ровену до глубины души. Комнаты, в которых она играла в детстве и которые были полны счастливых воспоминаний, были полностью лишены обстановки и тепла.
«Это было очень эмоциональное для нас переживание, но ничто нас не останавливало и не разочаровывало. Мы не сомневались, что хотим вернуть дом в лоно поместья», — сказал Джеймс.
Они получили банковский кредит на дом и застраховали его. В сентябре 2016 года сделка состоялась.
«Жена была в слезах, когда они приехали с ключами в руках. Она так дрожала, её рука тряслась от эмоций, — говорит Джеймс Нейсон, — она не могла открыть дверь. … Спустя 25 лет она всё же получила ключ от Питчфорд-Холла».
Джеймс открыл ей дверь. Вслед за тремя маленькими детьми они вошли внутрь, положив начало великой реставрации.
Реставрация
Джеймс родился в Линкольншире и работает политическим консультантом в правительстве Великобритании. Ровена работает в британской частной инвестиционной компании. Однако с 2016 года у супругов Нейсон есть и вторая работа: они восстанавливают Питчфорд-Холл.
Восстановление дома стало грандиозной задачей. Нейсоны стремились не только восстановить его — они также работали над оранжереей, теплицей, конюшней, подземным гаражом и другими сооружениями.
Повсюду была пыль, обвалившаяся штукатурка с потолка, обвалившиеся части дома, мёртвые насекомые и летучие мыши.
В здании не было отопления.
По словам Джеймса, в первую очередь они отдали предпочтение западному крылу — той части дома, «которая была в худшем состоянии». Для финансирования дальнейшей реставрации она была сдана в аренду на время отпуска.
Вскоре они начали проводить экскурсии — ещё один способ собрать деньги, продолжая при этом длительную реконструкцию.
«Мы просто делаем это постепенно», — сказал Джеймс Нейсон в интервью Epoch Times.
«У нас есть хорошая команда мастеров, мы тесно сотрудничаем с ними и восстанавливаем здание, — сказал он. — Это занимает время, но не перегружает нас».
Каждый месяц в Питчфорд-Холл потихоньку возвращается антиквариат. Недавно в дом вернулась акварельная картина, которая когда-то принадлежала лорду Ливерпулю. Социальные сети очень помогли в поиске таких предметов. Джеймс подчеркнул, что возвращение жизни в Питчфорд-холл — это командная работа, в которой участвуют люди со всей Англии и со всего мира.
Около трети дома остаётся заброшенной. Помимо сдачи в аренду западного крыла и проведения экскурсий, Нейсоны также проводят свадьбы и мероприятия, чтобы получить доход.
На данный момент в Питчфорд Холл вложено около £1,5 млн, не считая всех материальных пожертвований.
Оценивая свои труды, Нейсоны спрашивают себя: узнала бы мать Ровены это место своего детства?
Руководя реставрацией Питчфорд-холла, Джеймс чувствует связь, которая выходит за рамки границ. За пределы семьи. За пределы национальности.
«Это часть наследия каждого жителя Англии. Да и среди американцев найдётся немало тех, у кого предки родом из Шропшира, — говорит он. — Так что это часть нашего наследия».