Настоящая дружба в «Божественной комедии»
К сожалению, многие читатели считают наиболее интересной частью произведения пышные описания Данте адских мук. Лишь немногие продолжают читать вторую и третью части поэмы — «Чистилище» и «Рай» — поскольку в них отсутствуют эти более яркие элементы. Но чтобы по-настоящему понять поэму, мы должны проследить за паломником Данте на протяжении всего его пути — через ад, чистилище и рай.
Вергилий и Данте
Хотя горгоны, змеи и чудовищная фигура Люцифера, грызущего грешников, могут очаровать читателя, они не являются настоящей сутью поэмы. Это поэма о любви. Состояние душ в аду призвано показать, что происходит с людьми, когда их любовь становится извращённой или неверно направленной. Данте знал, что в основе нашего существа лежит любовь, и эта любовь может быть разумной или неразумной, чистой или нечистой. Долгое путешествие Данте по загробному миру призвано очистить его сердце.
Одним из способов очищения сердца Данте и проявления центральной темы является тема дружбы, пронизывающая всё произведение. Шедевр Данте знаменито начинается со строк:
«Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины».
(Перевод М. Лозинского)
Часто Данте называют «Данте-паломником», чтобы отличить его от реально существовавшего Данте-поэта. Рассказчик сбился с пути и блуждает в тёмной, заросшей колючками долине, где вскоре сталкивается с несколькими дикими животными.
Комментаторы обычно интерпретируют потерянное состояние Данте как означающее, что он впал в грех, а дикие животные, преграждающие ему путь, — это пороки. Действительно, вся поэма обычно читается как в буквальном, так и в аллегорическом смысле, причём аллегорическим является путь души к Богу и святости.
Именно в тот момент, когда он бродит среди цепляющихся ветвей в миазматической теснине, не зная, как идти дальше, Данте встречает Вергилия. Римский поэт Вергилий (которым очень восхищался реальный Данте) становится его проводником и верным другом на протяжении большей части «Ада» и «Частилища». Вергилий говорит Данте:
«Ты должен выбрать новую дорогу, —
Он отвечал мне, увидав мой страх, —
И к дикому не возвращаться логу…».
Вергилий послан, чтобы вернуть Данте на «прямой путь», дать ему второй шанс. Это чистый акт милосердия. Далее он рассказывает Данте, что его послала леди Беатриче. Она блаженная душа, обитающая на небесах, и возлюбленная Данте до своей земной смерти. Она говорит Вергилию:
«Мой друг, который счастью не был другом,
В пустыне горной верный путь обресть
Отчаялся и оттеснён испугом.
Такую в небе слышала я весть;
Боюсь, не поздно ль я помочь готова,
И бедствия он мог не перенесть.
Иди к нему и, красотою слова
И всем, чем только можно, пособя,
Спаси его, и я утешусь снова.
Я Беатриче, та, кто шлёт тебя».
В самом начале эпического путешествия Данте по загробному миру лежит дружба, начавшаяся с дружбы его некогда возлюбленной Беатриче. Обеспокоенная состоянием его души, она посылает поэта Вергилия, чтобы тот показал Данте последствия греха и добродетели в загробном мире.
В «Преисподней» Данте часто обращается к Вергилию за ответами на свои вопросы, защитой от демонов и проклятых душ, а также за советом по извилистым тропам этого тусклого и мрачного места. Несмотря на то, что отношения между Данте и Вергилием носят характер «мастер — ученик», по мере их путешествия между ними возникают искренняя привязанность и дружба.
В какой-то момент Вергилий даже предлагает нести усталого и испуганного Данте:
«Хочешь, чтоб тебя я снёс
Вниз, той грядой, которая положе?
Он сам тебе ответит на вопрос».
Данте отвечает таким же жестом доброй воли:
«Что хочешь ты, мне мило тоже;
Ты знаешь всё, хотя бы я молчал;
Ты — господин, чья власть мне всех дороже».
Как отмечает критик Пол Краузе, этот прекрасный обмен мнениями резко контрастирует с эгоизмом и ненавистью, которые демонстрируют проклятые души, окружающие Данте и Вергилия.
В Чистилище
Выбравшись из ада, Данте и Вергилий попадают в чистилище. В этом месте души, умершие с любовью к Богу и ближнему в сердце, очищаются от остатков греха и эгоизма, их зрение очищается, чтобы они могли отправиться на встречу с Богом. Поэт представляет себе это место как гору, противоположную перевёрнутой конусообразной яме ада. Страдающие души поднимаются на гору, совершая покаяния в соответствии с грехами, в которых они были виновны при жизни.
Одно из самых ярких отличий этой второй части поэмы — её светлый тон, который проявляется в степени любви и радости, которую демонстрируют здесь души, несмотря на свои страдания. Данте видит лодку, полную душ, скользящую к острову, на котором возвышается гора чистилища, и все души в унисон поют прекрасный псалом. Вскоре Данте встречает старого друга, музыканта Казеллу, который когда-то переложил стихи Данте на музыку. Полный радости, Казелла бросается обнимать Данте.
По мере того как Вергилий и Данте поднимаются на гору чистилища, они встречают группы душ, которые вместе проходят определённые наказания, но всегда в духе терпения, поощряя друг друга к упорству. Таков дух дружбы во всём чистилище — и это одно из противоядий от любого эгоизма, в котором души могли быть виновны при жизни. Любовное общение помогает вернуть их души в чистое состояние. Сценарист Джессика Шурц прокомментировала:
«Дружба занимает центральное место в этой истории о восстановлении. Для Данте восстановление человеческой души возможно благодаря помощи других людей».
Это верно не только в загробном мире, но и в этой жизни. Возможно, душам, проявившим больше духа дружбы, не пришлось бы тратить столько времени на её воспитание в чистилище. Как писал Шурц, «мы зависим от других, чтобы выполнить порученную нам работу, разделить моменты радости и любви и жить полноценной жизнью — реальность, которую легко упустить из виду в нашей атомизированной жизни».
Пример Беатриче
На вершине горы чистилища время, проведённое Данте со своим другом, подходит к концу. Вергилий, который так долго наставлял и направлял Данте, твёрдо, но с любовью, должен покинуть его. Это происходит потому, что Вергилий не готов отправиться на небеса. Вместо него прибывает Беатриче, чтобы стать другом и проводником Данте на последнем отрезке его путешествия.
Этот момент также указывает на то, что человеческий разум (представленный Вергилием) может завести душу человека так далеко на пути просветления и путешествия к Богу. В какой-то момент Божественное Откровение (в лице Беатриче) должно стать проводником, ведущим душу дальше, чем когда-либо мог сделать разум.
Удивительно, но Беатриче встречает Данте довольно сурово, призывая его к ответу за греховность и заблуждения его прежней жизни. Как и Вергилий, она знает, что истинная любовь и дружба иногда требуют твёрдости ради блага любимого. Она обвиняет Данте в том, что он не смог быть верен её любви в прямом смысле этого слова. Её пример не привёл Данте к стремлению к высшему благу: Бога.
Она сказала: «На путях моих,
Руководимый помыслом о благе,
Взыскуемом превыше всех других, [*]
Скажи, какие цепи иль овраги
Ты повстречал, что мужеством иссяк
И к одоленью не нашел отваги?
Какие на челе у прочих благ
Увидел чары и слова обета,
Что им навстречу устремил свой шаг?»
[*] О благе, взыскуемом превыше всех других — то есть о боге.
Беатриче спрашивает Данте, почему после её смерти он отказался от стремления к хорошей и добродетельной жизни, к которой она его призывала.
Беатриче продолжает объяснять Данте, как их человеческая любовь и дружба должны были отразиться на душе Данте:
«…И всё же, чтоб тебе стыднее было,
Заблудшему, и чтоб тебя опять,
Как прежде, песнь сирен не обольстила,
Не сея слёз, внимай мне, чтоб узнать,
Куда мой образ, ставший горстью пыли,
Твои шаги был должен направлять.
Природа и искусство не дарили
Тебе вовек прекраснее услад,
Чем облик мой, распавшийся в могиле.
Раз ты лишился высшей из отрад
С моею смертью, что же в смертной доле
Ещё могло к себе привлечь твой взгляд?
Ты должен был при первом же уколе
Того, что бренно, устремить полёт
Вослед за мной, не бренной, — как дотоле.
Не надо было брать на крылья гнёт,
Чтоб снова пострадать, — будь то девичка
Иль прочий вздор, который миг живет.
Раз, два страдает молодая птичка;
А оперившихся и зорких птиц
От стрел и сети бережёт привычка».
Здесь Беатриче указывает на то, что Данте никогда не видел ничего столь прекрасного и пленительного, как она сама. Но даже если эта вершина красоты ушла из жизни, почему он искал счастья в других земных вещах? Её смерть должна была заставить его понять, что истинное счастье — в вечных вещах.
Данте признаёт её правоту. Он видит, как многим обязан их земной дружбе, ведь без неё он никогда бы не выбрался из тёмного леса в начале своего пути. Как пишут учёные Альдо Бернардо и Энтони Пеллегрини в «Спутнике по „Божественной комедии“ Данте», «она была поистине вдохновением, ведь его любовные отношения с ней в итоге привели его к Богу».
После упрёков Беатриче становится гораздо мягче с Данте. Она такой же надёжный и верный проводник, каким был Вергилий. Она ведёт его через царства света и блаженства к их центру, который есть Бог. Она всегда направляет его к этой конечной цели. Много раз Данте видит в её глазах отражение блеска Божественного. Это прекрасная метафора настоящей дружбы: видеть в другом человеке отголоски высшей доброты, истины и красоты и идти к этой реальности рука об руку.
В итоге Вергилий, Беатриче и Данте — настоящие друзья, потому что они заботятся о благополучии друг друга и вместе идут к Добру.