В России — свой, самодостаточный ваххабизм

D3.ru 

Как и в случае с захватом СИЗО, и с терактом в «Крокусе», слышим одну и ту же мантру — что террористами руководили извне, что они купились на провокации и стали жертвами чужой злой воли. Однако это похоже на самоуспокоение, желание закрыть глаза на огромную проблему: Россия выпестовала в своих границах самодостаточный ваххабизм, приверженцы которого вполне могут дойти до идей теракта собственным умом.

Когда семья — ячейка ваххабизма

Двое террористов, как выяснили СМИ, сыновья главы Сергокалинского района Дагестана Магомеда Омарова, это Адиль и Магомед Омаровы. Еще один участник атаки — Абдусамад Амадзиев, племянник этого чиновника. Между прочим, другой сын Омарова, не участвовавший в теракте, руководитель детско–юношеского футбола Федерации футбола Республики Дагестан Мурад Омаров.

Четвертый террорист, Гаджимурад Кагиров, — племянник бывшего мэра Махачкалы Мусы Мусаева, а также боец клуба Хабиба Нурмагамедова Eagles FC и выпускник школы MMA Нурмагомедова–отца. Кагиров тоже из Сергокалинского района.

Пятый террорист, Али Закаригаев, был членом партии «Справедливая Россия — За Правду» и даже когда–то возглавлял Сергокалинскую ячейку.

О чем это говорит? А о том, что мы имеем институционализированный ваххабизм.

Чиновник Магомед Омаров признался, что несколько лет был в курсе, что его два сына — ваххабиты. Но в ФСБ не сдавал. Baza со ссылкой на следствие подтверждает предположение о том, что все эти граждане могли дойти до идей терроризма собственным умом. По данным Telegram–канала, пока у следователей основная версия о том, что в Дагестане случилось выступление отдельной спящей ячейки, а Омаровы никак не были связаны с террористическими организациями.

Сами дошли до идеи иджтихадии, понимаете, своим умом! Иджтихадия в ваххабизме трактуется как мученическая смерть во имя ислама. Хотя, вообще–то, иджтихад — богословское усердие, направленное на изучение и трактование исламских книг, принципов, правовых основ ислама. Богослов, занимающийся иджтихадом, называется муджтахидом.

Через тайгу — к джихаду и моджахедам

Ничего эти слова не напоминают? Я скажу: «джихад» и «моджахед». Их–то люди старше 30 лет в России хорошо знают. Откуда? Ваххабиты принесли.

Откуда в России ваххабиты? Если кратко, то приехали.

Ваххабизм заезжал в Россию с начала 90–х. Первой волной имамов–ваххабитов были бежавшие из Таджикистана от «вовчиков». Помните их гражданскую войну? «Вовчики» против «юрчиков». «Вовчиками» называли ваххабитов.

Тогда вдруг бывший советский Таджикистан наполнился спустившимися с гор бородачами, которым на центральных городских площадях выдавали автоматы. Бородачей в те годы быстро обработали афганские имамы.

А уж кто их надоумил прийти в Таджикистан из страны, фактически занятой американцами, — тут одни догадки. Но в гражданской войне «вовчики» проиграли. И что сделали многие религиозные фанатики, попав в опалу новой власти? Они поехали в Россию! Нигде и никто их не контролировал, переселение из Таджикистана шло свободно.

Новая волна ваххабитов–проповедников пришла с чеченскими войнами. Тогда в республику въехало множество арабских боевиков и проповедников, началось «изучение Корана».

Чеченцам и ингушам объясняли, что моджахед — это не богослов, а смертник, что джихад — не богословское усердие, а смерть в теракте. Все это пошло потом по России. В частности, салафиты (общее определение течений радикального ислама) бежали из Чечни в Казахстан вместе с боевиками. Там они укреплялись в Западном и Северном Казахстане.

Другим поставщиком исламизма для Казахстана и России стала Ферганская долина, где к середине 1990–х расцвели десятки джамаатов, основанных воевавшими на стороне «Талибана»* мусульманами и даже самими талибами. Они тоже поехали к нам.

К середине 2000–х в граничащих с Уралом и Сибирью районах Казахстана образовались десятки больших салафитских ячеек — джамаатов. В салафизм обращались целыми деревнями. Вовсю шла миграция ваххабитов обратно в Россию, но уже через Сибирь.

В моей родной Тюменской области появились множественные салафитские организации. Регион, наравне с Курганской областью, стал проходным двором для радикалов ислама. Итог: к примеру, в 2004 году в Тобольске раскрыли едва ли не самую большую в мире ячейку экстремистской террористической организации «Хизб ут–Тахрир»* — почти 200 человек.

Не экстремисты, а узники совести?

К концу 2000–х в Тюменской области большинство имамов были радикалами из Средней Азии. Я даже встречала мнение, что к 2012 году салафитские имамы заняли все мечети в Тюмени. Что делало государство?

Ваххабитские организации вносили в список террористов, их постоянно раскрывали, поклонников сажали. При этом из Средней Азии продолжался бесконтрольный поток миграции, которая приносила с собой радикальный ислам: к нам ехали как его проповедники, так и прихожане. Я сама наблюдала в той же Тюмени, как в нескольких мечетях потихоньку менялся состав прихожан: вместо татар начинали ходить мигранты из Средней Азии.

Очевидное шло об руку с невероятным. С одной стороны громили джамааты и ячейки в мечетях, с другой, к примеру, радикальные имамы усаживались в мечетях с поддержки не только Духовного управления мусульман, но и администрации, которая оплачивала семинары для повышения квалификации сельских имамов.

В той же Тюмени деньги на это выделял в 2000–е комитет по делам национальностей. На бюджетные средства татарских имамов переучивали арабы и выходцы из Средней Азии. Для этих имамов Россия активно импортировала прихожан: открытые границы, благоприятные условия для мигрантов из Средней Азии, лояльность к исламизму сделали Россию желанным местом жительства для радикалов из бывших советских стран.

К началу 2010–х Киргизия, Узбекистан и Таджикистан уже открыли борьбу с салафитами и любым радикализмом. К примеру, запретили никабы.

В Узбекистане появилась «полиция бород» — за ношение ваххабитской бороды штрафовали, бороду брили. Внешние признаки приверженности к какому–либо течению салафизма стали в этих странах порицаемы. И радикалы двинули к нам: 2010–е годы — расцвет терпимости к радикальному исламу в России.

По ТВ шли передачи о том, что все религии равны. О свободе вероисповедания. Правозащитные организации выступали не только за разрешение никабов чуть ли не со школы, но и в защиту тех же «хизбов». И это делали не какие–нибудь мутные организации тех же бородачей — системной защитой ваххабитов в России занимались либеральные светские организации, к примеру «Мемориал»**, центр «Сова»**. Защита шла со страниц официальной прессы.

Стань суперзвездой

Именно из Дагестана радикальный ислам стал проникать в нашу массовую культуру. Появился культ бойцов MMA.

Хабиб Нурмагомедов стал суперзвездой, которую чествовали на центральных телеканалах. При этом человек отказывался поднимать российский флаг, даже выходил на бой с флагом Дагестана, он не скрывает своей принадлежности к радикальному исламу, попадал в скандалы с публичной поддержкой околоигиловских фондов.

Нурмагомедов породил целое явление — исламистов MMA, которое, уже через массовую культуру, сделало еще один шаг в сторону легализации радикального ислама. Кстати, эти клубы давно перестали быть чисто кавказскими: сегодня в MMA идут, к примеру, таджики. Те самые бородачи, которые едут из Таджикистана, потому что там любым проявлениям салафизма дают бой, устраиваются в России и становятся звездами MMA.

Если хотите знать, в Таджикистане эти клубы давно под контролем, как и салафитские проповедники. Там быстро увидели связь между пропагандирующим дикое насилие ваххабизмом и боями без правил. Что, думаете, среди русских мужиков (80% с лишним мужского населения страны) не нашлось бы звезд MMA? Да нет, просто у нас нет культа насилия. А у тех, кто обращается к радикальному исламу, он есть. У нас будто бы этого не понимают. Хотя иные бойцы уже чуть ли не прямым текстом говорят, что скоро нас будут резать как свиней.

Сегодня все СМИ следят, что скажет Нурмагомедов о вчерашних терактах. Но он высказался очень вяло.

«Соболезную всем родным и близким пострадавших. Пусть Аллах убережет нас всех от таких ситуаций и дарует мирное небо над головой. Берегите себя и своих близких, и пусть каждый посмотрит вокруг себя и вокруг своих детей, с кем они общаются и кто их окружение. Воспитание душ важнее, чем воспитание тел». Комментарий по поводу двойного теракта, в котором участвовал ученик его отца и член его клуба MMA, житель ОАЭ Хабиб Нурмагомедов дал в запрещенной соцсети.

Между прочим, в целом известные бойцы MMA в Дагестане сейчас молчат. Вероятно, у них по поводу терактов другое мнение. Или очень сложное.

Сами с усами. И бородами

Мы получили полностью институционализированный вахаббизм. Его идеологам в течение почти трех десятилетий дозволялось спокойно въезжать в Россию. Питательную базу, аудиторию для радикальных имамов Россия не только пестовала в своих регионах, на Кавказе, но и активно импортировала, предлагая здесь хорошие условия для мигрантов–радикалов, которых Средняя Азия из своих стран выдавливала.

Увы, но сегодня в России ситуация с исламистами такова, что совершенно не нужно никаким англосаксам подносить спичку, дабы все это вспыхнуло, — сами справляются.

Да даже если и поднесли, что с того? Православные не идут резать за религию. И атеисты не идут. Даже башкиры не идут и татары.

Между прочим, самые спокойные и защищенные в плане салафизма регионы России — традиционно мусульманские. В отличие от Северного Кавказа, те же башкиры и татары исповедуют ислам давно. Исламизация Дагестана завершилась в XVII веке, а Чечни — в XIX веке. Это, можно сказать, неофиты.

Среди народов России, которые исповедуют ислам с X века, радикальные его формы приживаются слабо, у них есть прививка от фанатизма.

На Кавказе ее по каким–то причинам нет или она не работает. Ситуацию усугубляет приезд радикалов из Средней Азии, куда их завезли через Афганистан. Двадцать лет назад они были на полулегальном положении, а сегодня у нас признаки радикального ислама легализованы на бытовом уровне.

У нас появился импортированный из Средней Азии, выпестованный на Кавказе и де–факто легализованный собственный радикальный ислам. Исламский терроризм, очень похоже, стал теперь полностью внутренним продуктом.

В России окрепли и расширились силы, которые могут обеспечить полный, так сказать, цикл производства террора: от радикального семейного быта, радикальных имамов до клубов по интересам. Раньше для того, чтобы получились террористы, нужны были идеологи–арабы, арабское оружие, арабские медиа, которые поддерживали террористов.

Сегодня, чтобы в России вырос исламский террорист, не нужно никаких внешних факторов. Иностранные спецслужбы, кураторы, провокаторы и кто бы то ни было могут в своих интересах воспользоваться паникой и страхом в обществе и направить их в выгодное для себя русло. Но чтобы сегодня в России совершили исламистский теракт, никакая чужая рука не нужна: у нас теперь есть много людей, которые до теракта способны додуматься сами.

Написал experov на experov.d3.ru / комментировать

Читайте на 123ru.net