За что страдало искусство // Как политические активисты учились уничтожать картины и скульптуры

В Лондоне завершились очередные слушания по делу об экстрадиции Джулиана Ассанжа. Решение суда еще не вынесено, но его ожидание усилено внесудебными обстоятельствами. В начале февраля проживающий во Франции художник Андрей Молодкин объявил, что поместил 16 произведений живописи, в числе которых работы Пикассо, Рембрандта, Уорхола, Янниса Кунеллиса, Роберта Раушенберга и Джейка Чепмена (общей стоимостью порядка $45 млн), в специально сконструированный контейнер, оснащенный емкостью с кислотным порошком, которого хватит для того, чтобы полностью уничтожить содержимое контейнера за пару часов. Запустить механизм Молодкин обещал в том случае, если Ассанж умрет в тюрьме, то есть если Великобритания выдаст разрешение на его экстрадицию и Ассанжа отправят в США, где ему грозит пожизненное заключение. Акцию, обличающую «времена, когда уничтожать произведения искусства большее табу, чем уничтожать жизнь человека», Молодкин назвал «Рубильник мертвеца». Использование произведений искусства как инструмента для выражения политического протеста и предъявления политических требований имеет богатую традицию: на протяжении XX века этот прием из маргинального превратился в привычный, свидетельство чему — недавние акции экоактивистов в мировых музеях. Рассказываем, как политические радикалы учились работать с искусством.