Экономика: В России 2025 год начал масштабную перекройку рынка труда
На прошедшем в начале декабря Всероссийском кадровом форуме министр экономического развития Максим Решетников сформулировал то, что работодатели чувствуют уже несколько лет. В ближайшие семь лет, по его словам, страну ждет «замещение порядка 12 миллионов рабочих мест, что означает обновление примерно каждого пятого места в экономике, что подчеркивает беспрецедентную динамику и масштаб предстоящих изменений».
Речь по сути о смене модели роста экономики. С одного трека – глубокой встройки в глобальные торговые и финансовые цепочки – Россия окончательно переходит на другой: рост производящих отраслей, оборонно-промышленного комплекса, машиностроения, химии, агросектора и обслуживающей их логистики.
На этом фоне рынок труда выглядит почти парадоксально благополучным. По данным Росстата, к августу 2025 года безработица опустилась до 2,1%, это около 1,6 млн человек – исторический минимум за весь период наблюдений. Занятых – примерно 75 млн, трудоспособное население, участвующее в рынке труда, – около 76-77 млн человек. Формально свободных работников почти не осталось. Это видно не только в статистике, но и в жалобах бизнеса: опросы показывают, что значительная часть предприятий по-прежнему испытывает нехватку кадров, особенно рабочих и квалифицированных специалистов.
Но перестройка экономики означает не только формирование точек роста, но и появление сегментов, в которых деловая активность снижается. Ситуацию хорошо описал глава Минтруда Антон Котяков. По словам главы Минтруда Антона Котякова, 2025 год завершает четырехлетний цикл адаптации рынка труда к структурной перестройке экономики – и выводит нас на «плато» по численности занятых.
Смена траектории: от сырьевого экспорта к производству и логистике
Перестройка последних лет началась не с рынка труда, а с экономики в целом. После 2022 года внешние ограничения и уход части иностранных компаний резко обрезали старую модель роста, в которой ключевыми драйверами были экспорт сырья, доступ к дешевым внешним заимствованиям и расширение внутренней торговли импортными потребительскими и инвестиционными товарами.
На их место пришла другая логика: инвестиции в оборонно-промышленный комплекс; ускоренное импортозамещение в машиностроении, ИТ, химии, фарме; развитие внутренних логистических коридоров, портов, железных дорог и складской инфраструктуры; рост агросектора и продовольственного экспорта. В такой модели спрос на труд идет прежде всего от производственных отраслей и логистики. Именно это и запускает тот самый масштабный переток кадров.
Одним из главных бенефициаров перестройки стал ИТ-сектор. Заграничные поставщики ПО и сервисов ушли, оставив после себя огромный объем задач. По оценкам Минцифры, число ИТ-специалистов в России в 2025 году превысило 1 млн человек, причем за последние пять лет штат отрасли вырос примерно на 50%. При этом дефицит кадров, по разным оценкам, по-прежнему составляет от 500-700 тыс. до 1 млн специалистов.
Но дефицит этот очень неравномерный. Рынок 2025 года – это две параллельные реальности: в одной компании продолжают «войну за таланты», перекупая друг у друга сильных middle и senior-разработчиков; в другой – тысячи выпускников курсов и начинающих junior-программистов не могут получить первый оффер. Это говорит о том, что система образования – вузы, СПО, частные и корпоративные курсы – в целом справилась с вызовом, и подготовка программистов удовлетворяет отраслевой спрос. Узкое место теперь – наращивание экспертизы и опыта, а не поток первичного выпуска.
Не менее заметна перестройка в торговле и сервисах. Стремительный рост маркетплейсов и онлайн-торговли создает десятки тысяч рабочих мест для курьеров, водителей, сотрудников складов и пунктов выдачи, а также для целой волны новых профессий – менеджеров маркетплейсов, контент-фотографов, специалистов по продвижению продавцов. Параллельно традиционный офлайн-ритейл сокращает число кассиров, переходя на кассы самообслуживания и автоматизацию процессов в зале. На горизонте 2-3 лет – уже не фантастика, а реальные планы – массовое внедрение роботов-курьеров и беспилотной доставки.
В сумме это дает классический структурный сдвиг. Рабочие места исчезают в одних форматах розницы и появляются в других, более технологичных, где к человеку предъявляются иные требования – от навыков работы с приложениями до элементарной аналитики.
Зарплаты: быстрый рост и «война за людей»
При рекордно низкой безработице рынок труда ожидаемо становится рынком работника. Зарплаты растут заметно быстрее инфляции. По данным Росстата, реальная заработная плата за январь–сентябрь 2025 года выросла примерно на 4,5%, а в сентябре прирост к аналогичному месяцу прошлого года составил около 4,7%. Номинальные зарплаты за девять месяцев прибавили порядка 14%.
Банк России и Минэкономразвития отмечают, что рост зарплат стал одним из ключевых драйверов внутреннего спроса: он поддерживает промышленное производство и розничную торговлю, но одновременно добавляет инфляционных рисков, из-за чего денежно-кредитная политика остается относительно жесткой.
На уровне отдельных компаний это выглядит как обострившаяся конкуренция за квалифицированных сотрудников. Но повышение зарплат – это не только необходимость удержать людей. Президент и правительство прямо говорят:
рост реальных заработков – это способ поддержать экономику за счет внутреннего спроса, который должен опираться все меньше на импорт и все больше – на отечественное производство.
Быстрое удорожание рабочей силы подталкивает бизнес к двум стратегическим решениям. Первое – ускоренная автоматизация: установка касс самообслуживания, роботизация складов, внедрение ИИ-систем для обработки документов, звонков, рутинных операций. Второе – переразметка занятости. На фоне дефицита кадров компаний на ключевых направлениях они поднимают зарплаты «якорным» сотрудникам, а по менее загруженным позициям пытаются экономить за счет неполного рабочего дня, совмещения должностей или передачи ряда функций сторонним подрядчикам.
Именно поэтому мы наблюдаем, казалось бы, парадоксальную картину: на фоне дефицита соискателей и роста числа вакансий растет и доля тех, кто работает неполный день или совмещает несколько занятостей. При этом, как подчеркивают эксперты и данные Росстата, в массе случаев это не скрытая безработица, а совместительство и подработка – способ людей зафиксировать базовую занятость и одновременно повысить доход, а для компаний – сохранить кадровый резерв на будущее.
Отдельная линия перестройки – платформенная занятость и самозанятость. По оценкам аналитиков, через цифровые платформы (маркетплейсы, агрегаторы такси, доставки, онлайн-сервисы услуг) получают доход около 25% работающих россиян – более 18 млн человек. Объем рынка «скрытого наемного труда» оценивается примерно в 11,4 трлн руб., в статусе самозанятых зарегистрировано более 12 млн человек, причем их число за год выросло на 40+%.
Для миллионов людей платформы стали второй работой или способом постепенно выйти в малый бизнес. Для компаний это удобный инструмент сгладить пики спроса, не раздувая постоянный штат.
К этому добавляются вахтовые форматы в промышленности, строительстве и логистике, которые позволяют закрывать кадровый голод в регионах-донорах промышленного роста. В официальных документах Минэкономразвития и Банка России прямо говорится о необходимости развивать «альтернативные формы занятости» и гибкие модели трудовой миграции.
Ответ государства: нацпроект «Кадры» и ставка на СПО
Государственная реакция на структурные сдвиги – национальный проект «Кадры», стартовавший в обновленном формате в 2025 году. Его цель – обеспечить экономику квалифицированными специалистами, повысить вовлеченность граждан в рынок труда и сделать образовательные траектории более гибкими и «приближенными» к реальному производству.
В структуре нацпроекта – несколько крупных блоков: «Управление рынком труда» – про мониторинг спроса на профессии и адресную помощь в трудоустройстве; «Образование для рынка труда» – про обновление программ и инфраструктуры; «Активные меры содействия занятости» – переобучение, стажировки, поддержку занятости отдельных групп.
Особый акцент делается на среднем профессиональном образовании (СПО): федеральный проект «Профессионалитет» расширяется, колледжи получают новое оборудование и прямые партнерства с предприятиями, а сроки подготовки рабочих и техников сокращаются и увязываются с реальными кадровыми запросами бизнеса. Именно СПО должно закрыть главный «узел» ближайших лет: острый дефицит квалифицированных рабочих, техников, мастеров, операторов станков, монтажников, сварщиков, логистов – тех самых людей, без которых рост производственного сектора останется на бумаге.
Что дальше: производительность, роботы и возвращение бойцов
Если первый этап перестройки – 2022-2025 годы – был фазой экстренной адаптации и «затягивания» людей в новые отрасли, то второй этап будет сложнее.
Во-первых, демографическая ситуация неблагоприятна: новых работников на рынок выходит меньше, чем уходит на пенсию. При уже достигнутых максимумах занятости это означает, что рост экономики дальше можно обеспечивать в основном за счет роста производительности труда, а не простого расширения штатов. Отсюда вытекает ставка на автоматизацию и роботизацию производства и логистики; более глубокую цифровизацию управленческих процессов; повышение квалификации тех, кто уже работает.
Но рост производительности труда – это одновременно и рост заработных плат, и расширение потребительского спроса, который подталкивает бизнес к инвестициям. Сейчас эта связка стала жизненно важной: чтобы сохранить высокий внутренний спрос и бюджетные доходы, зарплаты должны продолжать расти вместе с эффективностью.
Во-вторых, к гражданской жизни уже начали возвращаться и будут массово возвращаться контрактники и участники СВО. Президент отдельно обращался к губернаторам: «Люди возвращаются и будут возвращаться… они должны трудоустраиваться и работать, причем работать достойно, с достойным уровнем заработной платы».
Это важный вызов для рынка труда. Многие из этих людей привыкают к определенному уровню денежного довольствия и вряд ли согласятся на низкооплачиваемую работу. Значит, экономика должна предлагать им реальные карьерные траектории – в промышленности, логистике, безопасности, государственном и муниципальном управлении – с зарплатами, сопоставимыми с прежними доходами, но уже в мирных профессиях.
Первый этап перестройки рынка труда завершился в 2025 году: занятость на исторических максимумах, безработица – на исторических минимумах, а структуры спроса на труд заметно изменились. Впереди – более сложная задача: удержать этот уровень занятости и продолжить рост зарплат не за счет «раздувания» штатов, а за счет роста производительности, автоматизации и развития человеческого капитала. От того, насколько успешно Россия справится с этим, будет зависеть и темп экономического роста, и качество жизни, и то, насколько мягко пройдет интеграция ветеранов в мирную экономику.
Теги: рынок труда , кадры