Писатель Беседин: нельзя обвинять тех, кто пришел на концерт «Пикника» в пост

Российская рок-группа «Пикник», на концерте которой 22 марта террористы расстреляли людей и подожгли зрительный зал, выступит в петербургском БКЗ «Октябрьский». Концерт будет благотворительным, в память о жертвах теракта в Crocus City Hall. О том, уместно ли это и есть ли вообще поэзия после трагедии, писатель Платон Беседин порассуждал в колонке для «360».

Далее — прямая речь.

В одной из своих философских работ немецкий философ и социолог Теодор Адорно задавался вопросами, которые можно свести к следующему тезису: «Возможна ли поэзия после Освенцима?» После всех этих зверств, после торжества человеконенавистничества как продолжать писать стихи? Причем и с точки зрения вдохновения, и с точки зрения морали.

Имеет ли право художник создавать произведение, зная о том, что были Освенцим, Дахау, Ясеновац, Сталинград?

В современных реалиях этот вопрос звучит еще острее: «Имеет ли право высказываться — исполнять песни, например, — тот, кто непосредственно имел отношение к трагедии?» Полагаю, вы уже поняли: я говорю о предстоящем концерте «Пикника» 27 марта в БКЗ «Октябрьский» в Санкт-Петербурге.

Вопросов бы не возникло, не будь того, что случилось 22 марта в «Крокус Сити Холле» в Подмосковье. Террористы начали расстреливать людей за несколько минут до начала концерта группы «Пикник».

Наша жизнь — всех нас, подчеркиваю — разделилась на то, что было до 22 марта 2024 года, и на то, что началось после. Это не пафос, не патетика — лично я так чувствую себя все эти дни. И вероятно, буду чувствовать себя так в ближайшее время. Сколько оно продлится? Не знаю.

Но забыть о том, что произошло, невозможно. Как и воспринимать музыку так, как раньше. В том числе музыку группы «Пикник». «Египтянин», «Королевство кривых» по-прежнему звучат, но уже совсем не так, как раньше.

Можно ли в принципе выходить на сцену, петь после того, что случилось 22 марта? Тем более если ты знаешь, что люди пришли на концерт твоей группы.

Прежде чем ответить на этот вопрос, важно артикулировать вот что. В Сети оказалось немало тех, кто ухитрился обвинить группу «Пикник» в произошедшем.

Мол, эта группа оккультная, демоническая, и устроила она концерт (почти шабаш) в пятницу первой Седмицы Великого поста. Вообще эта тема с наказанием за грехи была довольно-таки популярна в некоторых группах и среди некоторых спикеров.

К чему ведут такие высказывания? Уверен, что подобная риторика — о воздаянии за грехи таким способен — деструктивна. Потому что в ней нет объединяющего момента. Ибо тот, кто способен думать, все поймет сам. А тот, кто не способен, лишь озлобится.

В свое время на этот счет я прочитал у Монтеня в «Опытах» очень верную мысль — и запомнил ее: «Не пытайтесь понять Божье человеческим». Думать за Господа Бога, действительно, не есть лучший путь. Молиться Господу за живых и ушедших — единственно верно и полезно.

Что касается «Пикника», то, поверьте, как человеку, профессионально исследующему рок-музыку много лет, из всех «демонических групп» коллектив Эдмунда Шклярского самый не демонический. Да, в текстах команды есть отсылки к различных учениям, эзотерическим откровениям, оккультным символам и практикам, но это одно из свойств художника исследовать темную сторону жизни. Через это проходил едва ли не каждый. Другой вопрос, что в глобальном смысле творчество «Пикника» — это разговор о вечном, о мудром, о том, что дает, а не отнимает жизнь, о том, что двигает нас на край ночи, дабы увидеть рассвет.

Оттого я верю этим парням, верю в их искренность. Сегодня, 27 марта 2024 года, в Санкт-Петербурге «Пикник» не просто сыграет благотворительный концерт, а отдаст дань памяти всем тем, кто ушел. Замкнет круг.

Уверен, «Пикник» сможет сделать это с тактом, мудростью, уважением и к живым, и к тем, кого с нами больше нет. Потому что в такие моменты важно быть вместо, в такие моменты важно слышать друг друга — и музыка, настоящая музыка, идущая от сердца, здесь играет колоссальную роль. Она не просто объединяет — она возрождает способность чувствовать, когда, казалось бы, утрачены любые реакции на убивающий мир.

Так мне говорил дед, прошедший войну. Так мне говорил родственник, прошедший нацистские концлагеря. Искусство давало им воздух, давало им жизнь. Не возвращало жизни, нет, но давало надежду живым.

Это то, что действительно важно помнить. Потому что победы все народы и страны переживают плюс-минус одинаково. Важно, как они переживают утраты и поражения.