В чуме моей души

  

Без прошлого нет настоящего, а без настоящего – будущего. А детство забывать нельзя! Это важная часть прожитой жизни.

Родители были геологи, осваивали природу и полезные ископаемые Севера. Вели спартанский образ жизни, хотя в городе Якутск была маленькая квартира.

 

Но родители с нами не расставались, только в редких случаях. В моей памяти осталось незабываемое время, когда жили в тундре, в тайге, среди народов Севера.

 

Завывание ветра и снежные метели продолжались вторую неделю. Даже через оленьи шкуры холод проникал в ярангу. Приходилось утеплять несколькими слоями изнутри. Возле буржуйки (самодельная железная печка) можно согреться и вдоволь напиться горячего чая с лесной ягодой.

 

В ненастную погоду тундра засыпала, прекращалась охота и рыбалка, все сидели в своих ярангах. Только злой шаманкой бесновала пурга и метель. А по ночам выли голодные волки и подвывал им диким воем злобствующий ветер.

 

А нашем стойбище жила семья шаманов – Окай и Алекса, это были добрые, хлебосольные люди. Били в бубен, вызывая добрых духов, чтобы усмирить погоду, и отгоняли злых духов. Без охоты и рыбалки люди погибнут – это основной промысел.

 

Долгими зимними вечерами мы – детвора – часто собирались в яранге у шаманов. Это было удивительное время. Окай рассказывал нам мудрые, таинственные истории. О цветении папоротника на день Ивана Купалы и его волшебной силе. О злой шаманке, которая несла горе людям и животным. О мудром олене, живущем в тундре и в трудный час приходящем на помощь людям – заблудившихся выводит к стойбищу. 

 

Каждый раз рассказывал всё новые, захватывающие дух истории. А его жена вызывала добрых духов и предсказывала нам будущее. Жаль, с возрастом ушло это из памяти. Как знать, а может быть, будущее было предсказано в руку?

 

Потом мы пили чай и плясали якутский танец «Ёхарь». И мы были счастливы! С восходом и закатом солнца шаманы комлая били в бубен. Просили у добрых духов здоровья людям, животным, больных они лечили и всегда приходили, в любое время, на помощь. Добрые люди их любили, злые – боялись, но таких почти не было.

 

Однажды был такой случай. На безоружного чукчу, недалеко от стойбища, напали волки. В этот момент оказался рядом Окай и был у него только бубен. Он начал бить в него, выкрикивая заклинания, волки расступились и кинулись врассыпную. Если в стойбище нет шамана – гиблое дело. Нет песен, нет танцев, нет музыки, некому лечить больных – значит, нет жизни.

 

Моя мама была умелой мастерицей и сказочницей, знала много житейских случаев. Мы с замирающим сердцем слушали её. Долгими зимними вечерами темнеет рано, мы собирались семьями. Размещались вокруг буржуйки, нас трое детей, остальные дети и взрослые. Не бездельничали, а каждый занимался работой. Взрослые выделывали шкуры, кроили кухлянки, тарбоса, вышивали узором обувь и одежду. И рассказывали, рассказывали поучительные истории и случаи из жизни.

 

Мы, дети, слушали убаюкивающие истории под завывание снежной метели, а порой засыпали. У каждого из нас был туесок из бересты, а в нём разноцветный бисер, его нужно было рассортировать по расцветке. Порой заслушаемся или разморит сон и перепутаем все цвета, очнувшись, начнём по-новому. Смотрят родители, мы уже кимарим. «Ну что, пора и по домам, полезайте в свои спальные меховые мешки, и до завтра», - скажет мама, провожая дорогих гостей. 

 

Трудные были условия жизни – и холодно, и бывало голодно, но мы были счастливы! Все между собой жили в дружбе и взаимной помощи. Согревали друг друга добротой и теплом.

В чуме моей души жарко горит комелёк.

Ты на тепло поспеши, добрый озябший дружок.

Ночь станет нам коротка, в лютый мороз будет жарко.

В кружку плесну кипятка, щедро насыплю заварку.

В полог пусть бьётся метель, воет шаманкою дикой.

Нам так уютно теперь, пахнет лесной земляникой.

В чуме моей души добру не бывает тесно.

На огонёк поспеши, видишь – пустует место!

Валентина Клименко 

 

Другие рассказы Троицких писателей здесь.