Записки буржуя: И тут я вынимаю сервитут

«Наш город» начинает цикл публикаций тюменского «буржуя» Владимира Богоделова. Известный в медиасфере региона бывший глава крупнейшего радиохолдинга, ныне продавший активы и отошедший от бизнес-суеты, поделится с читателями наблюдениями о современном обществе, культуре, политическом и экономическом сознании горожан. Еду в машине, слушаю местные новости по радио. Чиновницу Н. назначили замдиректора департамента в областном правительстве. До этого она там же, в том же департаменте была начальницей отдела. А чиновника Н.Н., который передал ей дела, перевели из замов в Замы. Правда, в правительстве городском. Вот это новость. НОВОСТИЩЕ для почти миллионного города. Будет о чем поговорить вечером на кухнях. Я почти не переключаюсь с этой станции. Интересно! Особенно московский эфир. Очень люблю послушать умных людей, которые все-все про нашу жизнь понимают. Как мы оказались там, где оказались. И как нам теперь отсюда выбраться. Главное я уже понял, что у России, как всегда, две беды. На этот раз это американцы и Путин. Вы сами послушайте, они очень убедительно говорят. И те, которые антипутинисты, и которые антиамериканисты. Антиамериканистов, конечно, больше, и они гораздо активнее и напористей. Стоп. Приехали. Первомайская, 22: резиденция мэра, тюменской администрации и думы. А мы с вами — представители общественности — приехали на общественные слушания. Я — так точно патентованный общественник. Член общественной палаты, вот я кто, сам удивляюсь. И я уже сижу в одном из залов, листаю раздаточный материал. И понимаю, что ничего не понимаю. Точнее, понимаю, что так оно было составлено, сформулировано, чтобы никто ничего не понял. Читаю: «Пункт Х, в части Y, статьи Z нужно изменить на... <...> ...является соуполномоченным органом по установлению публичного сервитута в соответствии с действующим законодательством». И тихо схожу с ума. Тяну руку, растерянно обращаюсь в президиум к солидному человеку с хорошим, умным лицом. Не знаю кто, но это явный начальник. Я прошу: «Переведите на русский язык, пожалуйста». Он смотрит на меня с ласковой укоризной: «Ну что вы, батенька, как маленький, честное слово». А словами говорит, что это важный пункт. В старом уставе он был не очень, а теперь в новой редакции этот самый сервитут будет самое то. Мне вдвойне неловко. Во-первых, потому что я и про старый устав, по которому, оказывается, жили, только что узнал. А во-вторых: сервитут, сервитут… Как-то я в нем не очень. Даже не знаю, вынимают его или прикладывают. Остальные общественники умнее. Они не забивают себе голову, а вовсю дерутся за микрофон. «У нас входная дверь в подъезде никуда не годится! А у управляющей компании нет денег. Куда идти?». «Участок в городе не могу зарегистрировать. Это к кому?». Нормальные люди, все поняли как надо. Раздаточный материал побоку, и о своем насущном. На сцене, однако, тоже не дураки. Хотя играют вторым составом, без мэра, но убедительно и с огоньком. Внимательно выслушивают и доброжелательно кивают. «Да, это серьезный вопрос, только уж простите, не по повестке. Вы обратитесь...». «Так я уже там был!». «Да, да, да. Но вы, пожалуйста, передайте микрофон. Видите сколько желающих?». Помойки тоже зацепили, точнее мусорку. Куда ж сейчас без мусора? Но, опять таки, мимо повестки. Тут я ушел, точнее — остался. Обожаю эту фразу из раннего Довлатова. Сидишь, сидишь и думаешь, может это только я себя в театре абсурда ощущаю? Может у меня действительно с мозгами «того»? Тут и приходит на выручку старик Довлатов: все нормально, все как всегда. Тем более, что один общественник с явной строевой выправкой решительно встает: «Предлагаю прения прекратить!». Персонажи сцены благодарят массовку, расходятся по рабочим кабинетам. В графе «Общественные слушания» можно поставить заслуженную галочку. Занавес. Почему-то мне их жаль. Примерно так же я печалюсь по нашим депутатам, когда они через раз принимают что-то очередное невразумительное. Что ЭТО? Для чего ЭТО? Какое у ЭТОГО может быть практическое применение в нашей реальной жизни? Сами-то они это понимают, ведь они точно не дураки. Тогда для чего все это? Чтобы в один прекрасный день услышать про себя по радио: чиновник (депутат Н.) повышен из замзавов в замзамы? Домысливаю все это на пути к парковке. На углу парковки чайная «У Раневской». Раневская, «Вишневый сад», Чехов. Антон Павлович, вот кто век назад вывел главную формулу российской жизни: все несчастны и никто не виноват. Ах, да, забыл: американцы и Путин. Впрочем, с Путиным тоже не все просто. Тоже несчастный русский человек, одинокий, без семьи, без друзей. И на пенсию не уйдешь, чтобы как-то личную жизнь наладить. Некем заменить.