Христославная ночь

Даже несмотря официальный государственный атеизм в XX веке не умерла российских селениях, пусть и далеко не во всех, традиция христославить-колядовать на Рождество. Как это было?

 

Завтра Рождество Христово. Мальчишка ложится в кровать со светлым предпраздничным настроением. Рождество! Это что-то такое большое, важное, необъяснимое, отчего детское сердечко учащенно бьется в груди, словно птичка в силках ловца.

Засыпает он с мыслями о Рождественской молитве, которую учил на слух со слов доброго учителя и экзаменатора – бабушки… И снится мальчугану, что пруд, находящийся недалеко от дома, разлился так, что конца и краю не видать, а он посреди этого моря-океана сидит в большом плавучем доме, ест вкусные вещи, которыми бабушка угостит завтра домашних. Еще видятся Дениске высоченные дома, улицы, по ночам освещаемые электричеством, о чем знает из кино и книжек. А он, уже взрослый, как дядя Саша, мамин брат, но там, в городе, а не в селе, где нет ни электричества, ни радио. Кругом много людей, все быстро идут, громко говорят, занятые какими-то своими важными делами. И невдомек мальчонке, что Бог послал ему в эту Рождественскую ночь увидеть картины из его будущей жизни. Только не поймет их сегодня Дениска по малолетству своему, не посчитает себя причастным к увиденному во сне. Но не беда. Не во сне, а наяву предстоит увидеть ему моря и леса, города и страны, познакомиться со многими интересными людьми.

…Никогда не просыпался Дениска так рано, тем более – сам. Словно, кто-то разбудил его, толкнул в бок. Мальчик открыл глаза и удивился. Под божницей горела лампада, испуская какой-то необычный торжественный свет. Она освещала весь передний угол и добрую половину избы. Вчера, когда засыпал, лампада так не светила. А тут под ее лучами преобразились строгие лики святых, став добрее и мягче, не как всегда, когда мальчишка смотрел на них после бабушкиного внушения «не балуй, а то Боженька накажет!».

«Да ведь Рождество сегодня! – мелькнуло в голове. – Рождество Христово!»

– Бабушка, бабушка! Я не опоздал? – чуть не плача зовет ее Дениска.

– Нет, внучек, вовремя, вовремя проснулся, – отвечает бабушка Варя.

Сама она уже вовсю хлопочет у печи. Ставит в ее жерло многочисленные чугунки и сковородки, ловко просовывая между ними пучки соломы, заменявшие топливо. Разговенье будет вкусным и обильным для многочисленных дядей и теток, двоюродных сестер с племянниками и прочей дальней и близкой родни, которая по стародавней традиции соберется отметить Христов праздник у денискиной бабушки.

У него же свои заботы. За считанные минуты мальчишка одевается, ополаскивает лицо, и вот он готов в путь. Но сперва – последний экзамен на знание Рождественской молитвы. Без запинки, соблюдая условие не «барабанить» текст, а как учила бабушка в длинные вечера предрождественского поста, с чувством и толком, чуть нараспев проговаривает мальчишка слова.

– Молодец, внучек! – одобряет бабушка старание мальчика. – Вот тебе для начала.

Она кладет в ладонь внука рубль. От восторга у него перехватывает дыхание. Как же – целое состояние в его руках. А впереди новые денежные получения. У родни они будут пощедрее, в других домах поменьше, но никто не выпустит христослава без пятака или двугривенного. Не случайно к Рождеству в местном сельмаге мелочи нет – шаром покати. Правда, продавец Серафим Петрович особо не расстраивается: вся «валюта» христославов будет в кассе в тот же день.

Одним из первых прибежит в магазин Дениска. Давно не дает ему покоя книжка, что лежит на прилавке магазина. В красивом переплете, со множеством картинок про птиц и зверей, леса и поля. Называется «Иволга», а написал ее детский писатель Виталий Бианки. Прочел это мальчик в самом начале книги, в порядке знакомства. И вот теперь его мечта приобрести «Иволгу» наверняка сбудется. Ну, и, конечно, про конфеты надо не забыть. Притом купит их Дениска с полкило, не меньше. Чтобы угостить бабушку, дядиных ребятишек, которые еще не христославничают по малолетству. Маме обязательно оставит гостинец.

Тут, правда, неувязка… Она у Дениски учительница, и партийная ко всему прочему. В этом вся «загвоздка». По всем ее партийным принадлежностям нельзя мальчишке христославничать. Не дай Бог, «настучат» в райком или районо – пиши пропало. Могут из партии исключить, а там и с работы турнуть. На этой почве у нее с бабушкой большие разногласия и ссоры.

– Мама, пойми, с меня три шкуры спустят, если узнают, что сын по селу ходит, Христа славит! – со слезами на глазах начинает денискина мать нелицеприятный разговор, услышав, как он на печке разучивает с бабушкой рождественское песнопение.

– Никто не посмеет, Клавдия, в район об этом сообщить, – урезонивает бабушка свою дочь. – Чай, у нас в селе все крест носят!

На том «баталия» между бабушкой и матерью заканчивается. Накануне Рождества мама с другими учителями школы уезжает в райцентр на конференцию. Вот почему и удается Дениске похристославничать без препятствий.

… Стоп. А как же нож перочинный? Про него совсем забыл мальчишка. Тоже в руках дал подержать добрый дядя-продавец из потребительского магазина. До чего же хорош ножичек! Перламутровая ручка так и играет всеми цветами радуги под светом, а набор принадлежностей какой – тут и штопор, и шильце, к тому же два лезвия, одно подлиннее, а другое покороче. Если наточить их поострее, то какие свистульки можно вырезать из прутьев, срезанных по весне в Большом Логу! С помощью чудо-ножа можно такие узоры «нарезать» на коре тех же молодых ивовых побегов! Очень, ну очень нужен ножичек и при изготовлении пугача-поджига, что стреляет, как взаправдашний, зарядом из серы, что со спичек стругают сельские ребятишки-оторвяги. Словом, позарез нужен ножик в мальчишечьем хозяйстве.

…Из заоблачных далей на землю возвращает Дениску голос бабушки Варвары: «Что задумался, внучек?! Вот к нам уже стучатся христославы». Мальчик спешит к избяной двери. В сенцах сталкивается с гурьбой мальчишек и девчонок, что «штурмуют» коллективно, наверное, десятый, а то и двадцатый дом.

Хотя вместе и веселее, на миру, как говорится, и смерть красна, но Дениска решает славить Христа в одиночку. «Одному больше дают», – знает он из рассказов бывалых христославов. На улице – зимняя благодать. В вышине мерцают звездочки – огоньки Божьи, морозный воздух бодрит и придает сил, под ногами, словно капустные листья, поскрипывает снег. Из печных труб в воздух поднимаются столбы дыма. Улица в каком-то синеватом свете просматривается до того самого пруда, что снился мальчишке в ночь перед Рождеством.

Хозяева первого дома, где Дениска решает славить Христа, гостеприимно встречают мальчишку. Глава семьи сидит за столом, стоящим в простенке, в одежде, что надевается два раза в году – на Рождество и Пасху. Хозяйка, оторвавшись от печи, тоже вся внимание.

– Рождество твое, Христе Боже наш,.. – начинает Дениска, волнуясь и краснея. Постепенно робость проходит и все увереннее звучит звонкий мальчишеский голосок, прославляя Рождение Христа. По улыбкам хозяев чувствуется, что они довольны Дениской.

– Мать, одели́ по высшей ставке! – говорит глава семейства. И добавляет, обращаясь опять к жене:

– Вот тебе и учительницы сын. А то у простых крестьян дети – придут, уставятся в пол: «Маленький мальчик сел на стаканчик. Стаканчик хруп – давай мне руп». Фу, нехристи, а не христославы. Уши бы мои не слышали. А этот малец ублажил и душу, и сердце.

…К рассвету Дениска ушел далеко от своего дома. Много добрых слов услышал он в свой адрес, прибавлялось и денег в «кассе» христослава… Вот прояснилось на улице, погасли керосиновые лампы в домах сельчан. Пора и честь знать – время пришло заканчивать христославие: порядком устали ноги, голос стал хрипнуть.

Все равно чуть не бегом бежит мальчишка домой. Бабушка уже ждет его. Усаживает за праздничный стол, ставит всякие разносолы. Тут и картошка со свежей капустой на подсолнечном масле, и куски свиной головы с поджаренной корочкой, и холодец с аппетитными прожилками мяса, и много чего другого. Напоследок еще одна вкуснятина: из зимней кладовки бабушка приносит большую миску с замороженным по одной ей известному рецепту молоком. Массу стругают ножом и полученные «листики» кладут на деревянное блюдо. И кажется, что нет ничего вкуснее на свете, чем это кушанье, несмотря на обилие блюд основного «стола».

После трудов праведных Дениска ложится досыпать рождественскую ночь. Опять снится приятный сон, переплетенный с явью прошлого года…

Мама приехала из райцентра, поругала для порядка бабушку и сына. Но опять привезла свой гостинец. Это порядочный кус колбасы и два батона. Белый хлеб – тоже вкусная вещь. Почище пряников или там печенья. В районном центре батоны тоже не пекут, их привозят из Тамбова для участников конференции. Маме полагается два – один индивидуально для Дениски как «безотцовщины». Мама воспитывает мальчика без положенного на него пособия за погибшего отца. Гордая. Или боится подписать его получением окончательную гибель мужа? Ведь она еще ждет Денискиного отца, несмотря на похоронку и рассказ очевидца о его гибели.

Все это мальчишка узнает позже, когда подрастет. А пока сновидения, словно в калейдоскопе, чередуются в его головенке. Из книг и кино – те же города и страны, из прошедшей ночи – славление Христа, мириады звезд на небосводе. Одна из них его путеводная. Будет ли она счастливой для него? Жизнь покажет…

Валерий ЧИСТЯКОВ

Цитируется по публикации
в «Тамбовских епархиальных ведомостях»