Стал священником… по обету отца
В беседе с протоиереем Димитрием Кичулой зашла речь о том, как и в советское время удавалось сохранить веру, как его односельчане двадцать лет добивались открытия храма, как данный отцом еще до рождения сына обет стал отправной точкой в его решении служить Церкви, а также многом другом.
Приходская жизнь храма, построенного на территории дома для одиноких пожилых людей и инвалидов, имеет свои особенности, основная из них – социальная направленность. И даже во время пандемии, когда посещение служб насельниками и сотрудниками ограничено, священник общается с ними хотя бы по телефону. Так получилось, что настоятелем храма при Вяземском доме-интернате для престарелых и инвалидов, освященного во имя преподобного Сампсона Странноприимца, является старший по возрасту клирик Вяземской епархии протоиерей Димитрий Кичула. В этом месяце ему исполняется 70 лет. В беседе с отцом Димитрием зашла речь о том, как и в советское время удавалось сохранить веру, как его односельчане двадцать лет добивались открытия храма, как данный отцом еще до рождения сына обет стал отправной точкой в его решении служить Церкви, а также многом другом.
Веру впитал с молоком матери
Отец Димитрий, вы давно служите в Вязьме, и многие вязьмичи знают вас как доброго и внимательного священника. Но не многие люди знают подробности вашей жизни. Расскажите, где вы родились, кто были ваши родители, каким был путь к Богу, к Церкви, к священству?..
– Родился я во Львовской области в селе Вороблячин в семье колхозных рабочих, в христианской православной семье. Я был старший из четырех детей, оставшихся в живых – те дети, которые родились в нашей семье до меня, умерли в младенчестве. Родился в 1951 году 29 октября, а 8 ноября, на праздник святого Димитрия Солунского, меня крестили.
Можно сказать, что я с молоком матери впитал православную веру. Хорошо помню себя с четырех лет. Вспоминаю свои первые ощущения от пребывания в церкви. Когда я был маленьким, наш приход еще действовал, священник приезжал к нам каждую неделю из соседнего села Смолин. Во время богослужения меня всегда поражали и врезались в память на всю жизнь лучи от окон под куполом в дыму от ладана. Мне хотя бы только ради этого хотелось быть в храме.
Во время службы я сидел на родительских руках или стоял рядом, не бегал, не играл в храме – был спокойным, примерным. Да и вообще у нас не было принято детям бегать или бродить по храму. А детей тогда было много на службах.
В 1958 году я пошел в школу. А в 1961 году нашу церковь закрыли. Прихожане с этим не смирились и начали бороться за то, чтобы ее снова открыли. Но ничего не получалось: их просьбы доходили даже до Москвы, но было всё бесполезно. Только в 1981 году храм снова открыли, зарегистрировали приход. Получается, двадцать лет жители постоянно добивались открытия храма… Хотя с 1968 года разрешили служить на престольные праздники – на Введение Пресвятой Богородицы, на апостолов Петра и Павла и на Вознесение...
Когда исчезает земное притяжение
Храм был трехпрестольный?
– Нет, но когда-то в селе были храмы в честь тех праздников. Люди знали об этом и отмечали соответствующие дни как престольные праздники. Село старинное (основано в 1288 г.), пережило набеги татаро-монголов. Несколько раз его сжигали – в живых оставалось шесть-десять мужчин, и они снова начинали строить храм. К сожалению, сейчас приход в нашем селе принадлежит униатам...
В школьные годы я продолжал ходить в церковь с родителями. Меня никогда не заставляли ходить на службы – мне самому очень нравилось. Старался не опаздывать к началу богослужения. А в те дни, когда не получалось по каким-то причинам не бывать в храме на службе, всегда одно и то же ощущение: что-то важное пропустил, чего-то не хватает теперь. Однажды вместо воскресника, который объявили в школе, я пошел в церковь, за это меня чуть было не исключили, даже уже не пускали на уроки, пока отец не пошел к директору и не уладил ситуацию.
У меня всегда, на протяжении всей жизни, когда я вхожу в храм, возникает ощущение потери земного притяжения. Такая радость в душе!
Обет всей жизни
– После окончания школы я не мечтал стать священником. Мне нравилось это служение, но я думал, что нет к этому призвания, таланта. Всегда казалось, что священник должен быть хорошо образован, всесторонне развит, в конце концов, иметь хороший голос. А у меня, наоборот, в музыкальном отношении не все хорошо складывалось. Я, конечно, любил подпевать церковному хору, но мечтал стать летчиком или моряком – в зависимости от того, какую книгу читал: летчиком – когда читал про летчиков; моряком – когда про морские приключения. Но впоследствии ничего из этого не сбылось в полной мере, только в армии я служил в военно-воздушных войсках.
После армии поступить в авиационное училище не удалось. Пошел работать. Отец мой нет-нет, да и заводил со мной разговоры о служении Богу. Это было ненавязчиво, как бы вскользь. Я ему отвечал, что служба Богу может быть разной, например, врачом или в другой профессии.
Уже перед смертью отец рассказал мне вот что... До моего рождения у моих родителей Василия и Анны родилось четверо детей – Ирина, Иван, Николай и Адам (кстати, мама до сих пор жива, слава Богу). Но все дети умирали, не достигнув и двухлетнего возраста. Когда умер последний, Адам, отец стал роптать на Бога, сомневаться в вере. И вот в таком состоянии сел перед столом, на котором лежал его умерший сын, и уснул. Во сне ему является апостол Петр и святитель Николай Угодник и говорят: «Василий! Не гневи Бога, не унывай. Будут у тебя дети». И назвали по именам всех следующих детей, которые должны были родиться. Так потом и было. И отец пообещал старшего посвятить на служение Богу.
Хотя отец никогда не рассказывал об этом, и в разговоре на эту тему со мной не настаивал на исполнении своего обета, но я понял, что это важно, и стал готовиться к поступлению в семинарию. Поступал в Одесскую, затем в Ленинградскую семинарии, но Господь сподобил меня учиться в Смоленске и закончить Смоленскую духовную семинарию. Во всем этом я прослеживаю Промысел Божий.
Дважды в одну воронку…
– После начала учебы отец Михаил Горовой, настоятель Успенского собора в Смоленске, как раз на мои именины 8 ноября 1989 года подвел меня к владыке Кириллу, и тот меня благословил быть экономом собора. 27 мая 1990 года меня рукоположили в диаконы. Помню, как я перед этим возмутился владыке: «Владыка, я приехал учиться, а Вы меня назначили экономом, а теперь еще и дьяконское служение...» Он же говорит: «Что ж, и хорошо: сразу и обучение, и практика». А 12 июля, на праздник апостолов Петра и Павла, я уже был рукоположен в священники.
Первым приходом, на который меня назначили настоятелем, был приход Казанской иконы Божией Матери в поселке Каспле под Смоленском. И еще нужно было окормлять приход Архангела Михаила в селе Зарубинки. В Каспле мы начали реставрацию старинного Казанского храма. Сделать удалось немного: храм огромный, утраты значительные, а средств никаких...
В 2000 году я был переведен в Вязьму настоятелем храма преподобного Сампсона Странноприимца. Прослужил я там неполных два года. Затем почти тринадцать лет служил в храме Преображения Господня, далее – пять лет в Иоанно-Предтеченском монастыре. И теперь снова вот уже четыре года служу снова в храме Сампсона Странноприимца. Говорят, что дважды снаряд в одну воронку не падает, а я вот упал, можно сказать. Теперь трудимся здесь. Слава Богу!
Отец Димитрий, кроме послушания настоятельства прихода, Вы окормляете Вяземский дом-интернат для престарелых и инвалидов. Расскажите немного об этом.
– К сожалению, в данный момент из-за пандемии приход в храм сотрудников и пациентов интерната ограничен. Я тоже не могу прийти в учреждение. Общаемся только по телефону. Очень надеюсь на то, что скоро эта ситуация изменится в лучшую сторону. Молимся об этом.
До эпидемии мы устраивали совместно с учениками из школы № 8 для насельников интерната различные мероприятия в виде праздничных концертов на Рождество Христово, на Пасху, ко Дню Победы. Естественно, я посещал регулярно пациентов для совершения Таинств исповеди, причащения, соборования.
Как восполнить дефицит любви
Батюшка, скажите, что для вас было и остается самым главным в жизни?
– Конечно, как и для любого христианина, самым главным для меня является жизнь с Богом. Никогда Его не терять, всегда быть в общении с Ним. Бог есть Любовь. Поэтому нам нужно восполнять Им свою жизнь, так как такой любви, любви жертвенной, в современном мире – большой дефицит. И делиться любовью с другими. Божественной любовью. Ведь о ней всё меньше людей имеют истинное представление.
Беседовал протоиерей Олег ПЕРЕВЕРЗЕВ
В основе материала –
публикация журнала «Вяземские епархиальные ведомости»