Опять без двух

Все-таки очень правильно его в свое время назвали фондом именно консолидации, а не санации, реструктуризации или, тем более, развития. Одно из старейших значений этого слова – превращение нескольких госдолгов в один, погашаемого долга в непогашаемый. Именно в этой связи, например, часть британских облигаций назвали «консолями». И конечно, так нередко называют группировку чего-либо, сопряженную с уменьшением в числе.

Если при создании консолидированной отчетности из многих балансов возникает один, то в консолидируемой банковской системе, очевидно, должно уменьшаться число банков. И число кредитных организаций в России уже упало ниже 550, а собственно банков осталось лишь 503. Еще неделей ранее их было 505.

Но у одного – «Кредит Экспресс» – лицензия была отозвана за нарушения закона «O противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма». При этом ЦБ РФ отметил «реальную угрозу интересам кредиторов и вкладчиков». А второй – «Вэлтон Банк» – ушел из жизни добровольно, по решению общего собрания акционеров. Его лицензия была аннулирована. Как отметил Банк России, «кредитная организация располагает достаточным имуществом для удовлетворения требований кредиторов».

Последний занимал 500-е место по размеру активов, а первый на 1 марта был 372-м. Их истории вроде бы разные. Однако можно сказать, что оба они проиллюстрировали выбор, перед которым ситуация на рынке поставила часть небольших банков – закрыться или пуститься во все тяжкие.

Ни то ни другое, впрочем, как нетрудно заметить, не решает проблему снижения рентабельности в долгосрочной перспективе. И в принципе есть другие пути, которыми идут некоторые мелкие банки – от снижения уровня лицензий до изменений бизнес-модели. Есть небольшие кредитные организации, которым вообще практически ничего менять не приходится. Но утверждать, что у них и в будущем все сложится, сейчас было бы скоропалительно.

Зато нет никаких сомнений в том, что прошлая неделя одна из последних, когда мы могли услышать хоть какую-то новость про банк с 500-го места. При текущих темпах отзыва лицензий трудно ожидать, чтобы хотя бы до майских праздников России удастся дотянуть с полутысячей действующих банков.

Это будет означать, что на уменьшение числа российских банков в два раза ушло восемь с небольшим лет (в последний раз их было больше 1000 в феврале 2010 года). Много это или мало? В марте 2001 года в России банков было не намного больше, чем девятью годами позже – 1279. Так что в «нулевых» темпы снижения банковского поголовья были несопоставимо ниже, несмотря даже на кризисы 2004-го и 2008 года.

Сравнить текущую ситуацию можно в этом смысле лишь с периодом с середины 1990-х годов до начала 2000-х, когда численность банков упала почти вдвое. Но тогда причиной был жесточайший кризис 1998 года. Получается, что сочетание ужесточения госрегулирования и денежно-кредитной политики, равно как и другие особенности периода, создали для банков не менее нездоровый климат.

В тот раз меры по оздоровлению состояли в учреждении Агентства по реструктуризации кредитных организаций, мягкой денежно-кредитной политике и позднее в создании системы страхования вкладов. На этот раз выбрана поддержка деньгами части относительно крупных банков и «прополка» остальных. Но «расчистка банковской системы», под которую подпал уже каждый второй, должна бы называться как-то иначе, например, «банкоцид».

И даже если бы столь массовые сложности испытывали только небольшие банки, уже не стоило бы удивляться тому, что кредитование бизнеса практически не растет. Все-таки и кровеносной системе нужны не только крупные сосуды, но и капилляры. Однако прекрасно известны имена, по крайней мере, части проблемных банков из первой десятки и из первой сотни.

Пока что их консолидируют так и эдак, но в последние месяцы многим наблюдателям эти процессы стали напоминать создание системы, подобной советской. Крупные проблемные банки превращаются в спецбанки, каждый из которых отвечает за что-то свое.

По-настоящему такая система толком не успела поработать даже и в Советском союзе. С 30-х годов число спецбанков быстро сокращалось, вернее, конечно, они консолидировались. К 1960-м годам осталось три банка: Стройбанк занимался строительством, Внешторгбанк – внешней торговлей, а Госбанк – вообще всем. Но идея была жива, и в перестройку число госбанков решили увеличить (тогда появились такие названия, как Жилсоцбанк, Промстройбанк, Агропромбанк, Внешэкономбанк и Сбербанк).

Толком поработать и та система не успела, но теперь она заходит на второй и, возможно, более внушительный круг. Госбанков уже точно больше, чем в СССР. И специализация их становится все более тонкой. Теперь это не просто сельское хозяйство или промышленность, но и отдельно военно-промышленный комплекс, ипотека и другие направления, которые 30 лет назад выделять в голову не приходило.

Еще немного консолидации и для каждого направления банковской деятельности найдется свой госбанк. Даже для коллекционирования плохих долгов. Во всяком случае недавно обсуждалась возможность создания такого спецбанка на базе Рост-банка и Траста, в которые на прошлой неделе ввели временную администрацию УК ФКБС.

Вот только относительно эффективности такой системы есть вопросы. Она и раньше-то работала так себе, и сейчас, несмотря на профицит ликвидности в 3,5 трлн руб., бурного роста кредитования как-то не наблюдается.

Глеб Баранов