«Мама ждала всю жизнь»: двухлетняя девочка, которую в 1943-м во время боя потеряли партизаны, выросла в США и вернулась в Беларусь спустя 70 лет

Однажды Тереза Кехоэ из Лос-Анджелеса узнала, что на самом деле она - Тамара Шаркова из белорусской деревни Ловжа. Мать искала ее всю жизнь, а на родине дождалась сестра Валентина

<p>Размеренная жизнь шла своим чередом: дом в Калифорнии, трое сыновей, обеспеченная и безмятежная старость... Американская мечта. Но неожиданно в 1999 году она прерывается письмом из далекой и незнакомой ей страны. Оказывается, у нее - Терезы Кехоэ - была и другая жизнь.</p>

<p>Из Беларуси пишут, что там был ее дом, война и бесконечные страдания матери, искавшей дочь более 40 лет. И эта дочь она. Мать - Ефросинья Ушакова - уже давно умерла. Но встречи с ней ждет сестра Валентина.</p>

<p>Тереза была в шоке. Та жизнь ее пугала, детство до появления в Америке всплывало в памяти отнюдь не радужными красками. А ей уже почти 60 лет.</p>

<p>Идут годы, она пишет ответные письма и все никак не решается отправиться через океан, в ту другую жизнь. На малой родине Тереза появится лишь спустя 15 лет после первого письма - в 2014-м.</p>

<p><strong>«Кто дал им право называть мою дочку беспризорной»</strong></p>

<p>70 лет назад, в 1951 году, в Мюнхене, в американской зоне оккупации послевоенной Германии прошел необычный судебный процесс, который был освещен на страницах популярного советского журнала «Огонек». На скамье сидели дети из СССР: Макс Хальнер, Иоганна Бобрович и Тамара Шаркова. Решалась их судьба: отдадут детей их родителям или отправят в США, где найдут приемную семью.</p>

<p>У каждого своя полная драматизма история. Так, Зинаида Бобрович рассталась с дочкой Иоганной сразу после тяжелых родов в декабре 1943-го. Мать была при смерти, и ребенка фашисты отдали в польскую семью. После ареста приемных родителей Иоганна оказалась в детском доме в немецком городе Бад-Айблинг.</p>

<p>Оттуда же на суд привезли 11-летнюю белоруску Тамару Шаркову, но здесь ее зовут Тереза Страсинскайте. И она, конечно же, не помнит свою мать, которую в последний раз видела двухлетним ребенком. Какие тут могут быть эмоции? Дети, судя по фотографии в журнале, спокойно ждут своей участи.</p>

<p>Матерей на суде нет. Максимум, что им позволено в СССР - отвозить в Москву документы для передачи их в Мюнхен. Обратно они получают лишь горестные вести, что суд складывается не в их пользу. И фотографии детей.</p>

<p>Зато автор «Огонька» Макс Поляновский может передать их эмоции в статье «Их дом в Советской стране»: «Кто дал им право называть мою дочку беспризорной? - возмущается Ефросинья Михайловна Ушакова. - Кто посмел сказать, что в интересах моей Тамары быть переселенной в Америку? Ее дом не в Америке, а в Советской стране...»</p>

<p>Ефросинья не может увидеть дочь, пишет автор «Огонька», но может притронуться к ее фото: «Вот она, моя доченька, моя Тамарочка!» - плачет мать.</p>

<p><strong>Тамару потеряли во время переправы через реку</strong></p>

<p>Витеблянин Виктор Грузневич, разыскавший Терезу Кехоэ в США, признается, что это было его долгом перед светлой памятью Ефросиньи Ушаковой. Виктор Михайлович рассказал «Комсомолке», как это было непросто. Он с детства был наслышан от своей матери - санитарки партизанского отряда «Грозный», что в Россонском районе потерялась девочка.</p>

<p>«Семья жила в деревне Ловжа Шумилинского района Витебской области, - говорит Виктор Михайлович. - Ефросинья Ушакова (у девочки была фамилия отца - Шаркова) работала в школе учительницей начальных классов. Тамара родилась в 1940-м, а ее сестра Валентина в 1936-м. В партизанском отряде «Грозный» начальником штаба был муж Александры, сестры Ефросиньи, и она поддерживала с ними связь. В октябре 1942 года, когда фашисты шли арестовывать Ефросинью, ей удалось бежать. В нее выстрелили, попали в ногу, перебив кость. Истекая кровью, она все-таки сумела скрыться. Местный житель Александр Галузо подобрал ее в зарослях недалеко от школы и переправил в партизанский отряд».</p>

<p>Позже брат и сестра Ефросиньи - Иван и Елена - также ушли к партизанам, забрав с собой Тамару и Валю. Там девочки снова встретились с матерью. Но ранение Ефросиньи было тяжелым, ей требовалась операция. Тогда женщину в начале 1943 года переправили за линию фронта. Тот Новый год словно разорвал жизнь Ефросиньи на до и после.</p>

<p>«С тех пор, - читаем слова Ефросиньи в «Огоньке», - каждый новогодний день для меня самый тяжелый день. Люди поздравляют друг друга с Новым годом и новым счастьем, а я с горечью переживаю свое огромное несчастье - утрату ребенка».</p>

<p>«Отряд передислоцировался в Россонский район, - продолжает свой рассказал Виктор Грузневич. - В январе началась карательная операция, и партизанам под вражеским огнем пришлось форсировать реку Нищу. Юный Иван нес на руках Тамару, а Елена отвечала за Валентину. Переправлялись кто как мог, и в панике, под обстрелом Тамару потеряли».</p>

<p>Сразу после освобождение Россонского района Елена, тетя Тамары, исходила все окрестные деревни в поисках девочки - и все-таки нашла ее след.</p>

<p><strong>Девочку спасла белорусская, а затем литовская семья</strong></p>

<p>«Елена узнала, что обмороженную девочку подобрала семья Вистуновых и вывезла в литовский город Кибартай, - говорит Грузневич. - Там Вистуновых угнали на работы в Германию, и девочку на воспитание взяла семья Юстинаса и Герды Страсинскасов. Когда Красная армия наступала, Страсинскасы подались на Запад и оказались в Германии. Там Герда умерла, а Юстинас, посчитав, что он не сможет один воспитать девочку, отдал ее в детский дом. К тому времени ее уже звали Тереза Страсинскайте, девочка приняла католичество».</p>

<p>Так ребенок оказался в баварском городе Бад-Айблинг, что в 50 км от Мюнхена. Мать в это время была за тысячи километров от нее. После того как Ефросинью вывезли на Большую землю, ее прооперировали в Иваново. А Победу она встретила в Кинешме - городке Ивановской области, где работала ткачихой. Она забрала к себе старшую дочь Валентину и начала поиски Тамары.</p>

<p>Ефросинья писала и Юстинасу, и в детский дом в Бад-Айблинге, слезно прося помочь вернуть ей дочь. Из детдома в 1950-м ей ответили, что отлично понимают чувства матери и постараются помочь, если это будет в их силах.</p>

<p>В 1951 году, когда начался судебный процесс в Мюнхене, Тамара уже ничего не помнила о своем раннем детстве и жила убеждена, что родная мать ее бросила. Так ей говорили.</p>

<p>Ефросинья постепенно восстановила документы, свидетельствующие, что Тамара - ее дочь, но никакие доказательства на американский суд не подействовали. Трудно сказать, чем он руководствовался, но вердикт по отношению к матери был жесток: «Тереза является беспризорным перемещенным ребенком, и ее интересы окажутся лучше соблюдены, если этот ребенок будет переселен в США».</p>

<p>Так Тамара оказалась в Америке. А Ефросинья вернулась в родные края в 1967 году и поселилась в Шумилино.</p>

<p><strong>В Нью-Йорке Терезу удочерили уже на третий день</strong></p>

<p>«Я в 1968 году был избран секретарем Шумилинского райкома комсомола, - продолжает Виктор Грузневич. - Шли годы, но боль потери не утихала, и Ефросинья Михайловна обратилась ко мне с просьбой помочь найти Тамару. Старшая дочь Валентина в то время работала на Дальнем Востоке, а потом перебралась в латышский город Лиепая. Я писал запросы, куда только было возможно: Красный Крест разных стран, Международную службу розыска в немецком Арользене, архивы, бургомистрам Мюнхена и Бад-Айблинга. Переписка шла годами, мне присылали ответы, пытались помочь, но все безрезультатно. Эта история не давала мне покоя даже после смерти Ефросиньи. Она ушла из жизни в 1985 году в 71 год. Я ей обещал, что сделаю все возможное, чтобы найти Тамару».</p>

<p>После 30 лет поисков старания Виктора Грузневича были вознаграждены.</p>

<p>«Знакомый врач в 1999 году отправился в командировку в США, и я с ним передал очередное письмо в американский Красный Крест. Произошло чудо. Мне ответили, что она живет в Лос-Анджелесе. У меня спросили, согласен ли я вступить с ней в переписку. Так мы и познакомились», - с волнением вспоминает Виктор Михайлович.</p>

<p>Он посылал письмо за письмом и рассказывал все, что знал, о судьбе Тамары и ее семьи. В ответ Тамара-Тереза рассказывала о своей жизни. «Я хочу посетить Родину и узнать историю своего трагического детства. Эти вопросы меня волнуют постоянно», - писала она из Америки.</p>

<p>«В детском доме в Бад-Айблинге она воспитывалась с 1945 по 1952 год. Затем вместе с другими детьми ее из Бремена на теплоходе отправили в Нью-Йорк, где их приняла католическая община. Уже на третий день Терезу усыновила семья Стеллы и Томаса Миллеров, литовцев по происхождению, и увезла в Чикаго. А после того как Тамара-Тереза вышла замуж (за шведа по происхождению), она переехала в Калифорнию. Последним местом ее работы была служба сервиса супермаркета. В 62 года она ушла на пенсию. Тереза родила трех сыновей, двое из которых - близнецы. Муж Билл умер в 2008 году», - рассказывает Виктор Грузневич.</p>

<p>Он замечает, что Тереза не имела ни малейшего представления ни о войне в Беларуси, ни о партизанах. Все никак не могла понять, что побудило мать уйти в партизаны?</p>

<p>Списалась Тереза и с родной сестрой Валентиной. И вот наконец-таки, спустя 15 лет после того, как они нашлись, Тереза решилась приехать в Беларусь. Она летела через Ригу, где встретилась с сестрой. А потом они уже вместе приехали на родину.</p>

<p><strong>В первую очередь Тереза пришла на могилу к матери</strong></p>

<p>Встреча гостьи из Америки была организована по всем традициям белорусского гостеприимства. Виктор Грузневич помог организовать транспорт, переводчика, встречи в городах и деревнях, экскурсии. На всех уровнях шли навстречу, помогали чем могли.</p>

<p>«Они жили в Витебске, а оттуда ездили по родным краям. Сначала побывали в Шумилино, на могиле матери, затем поехали в Ловжу, где они жили и где похоронена их бабушка Матрена, - говорит Виктор Михайлович. - На месте, где стоял дом, осталась яблоня. Ее сын Эрик подбежал, сорвал пару яблок и сказал: «Мама, это самые вкусные яблоки, которые я только ел». На наше счастье, в это время в деревню приехала Лилия Павловна Пушнякова - их еще довоенная соседка. Она ее сразу узнала, воскликнула: «Ой, Тамара, Тамара!» Обе заплакали. Рассказал я и трагическую историю жителей деревни. Рядом со школой находится братская могила, где захоронены расстрелянные жители, помогавшие партизанам, в том числе и Анна Романова с ребенком, родная тетя Тамары. В Соколище Россонского района местный учитель подробно рассказал о карательной экспедиции, во время которой потерялась Тамара. А в Шумилинском доме ремесел для нее приготовили белорусские блюда и хлеб на листьях аира испекли. Она была поражена гостеприимством и доброжелательностью наших людей. Говорила, что не ожидала такого, что ее отговаривали к нам ехать. Потом она написала мне трогательное письмо с благодарностью. Писала, что молится за меня».</p>

<p>С волнением в голосе Виктор Михайлович говорит, как он рад тому, что он исполнил обещание, данное Ефросинье.</p>

<p>«Ефросинья Михайловна все время считала, что дочь ее находится в рабстве. Она все время надеялась и верила, что Тамара вернется. И она вернулась, но уже после ее смерти".</p>

<p>ИЗ ПЕРВЫХ УСТ</p>

<p><strong>«Тамара все сомневалась, действительно ли я ее сестра»</strong></p>

<p>Та встреча сестер была первой и последней. Они переписываются, но пожилой возраст и тысячи километров, которые их разделяют, - слишком серьезное препятствие. «Комсомолка» позвонила Валентине в город Лиепая.</p>

<p>- Сначала она как-то недоверчиво ко мне отнеслась, - вспоминает момент встречи Валентина. - Все сомневалась, действительно ли я ее сестра. Но постепенно мы нашли общий язык, а когда она показывала фотографии своей семьи, то сказала: «Мой сын Стив так похож на тебя». Я очень рада и безмерно благодарна Виктору, что он нашел сестру. Мама так всегда переживала, так ждала этой встречи...</p>

<p>Тут голос Валентины дрогнул, и она сквозь слезы продолжила:</p>

<p>- Мама говорила: «Доченька, встретимся, Бог есть. Обязательно встретимся». После войны ни фото, ни документов не осталось - все сгорело. Когда был суд, маму все время вызывали в Москву. Она из Кинешмы ездила. Возвращалась вся разбитая, в слезах. Мама хотела поехать в Германию на суд, но ее не пустили, говорили, что пусть дипломаты решают эту проблему. Меня даже фотографировали, чтобы показать наше в сходство с сестрой. Но в итоге маме только прислали документ, что отправляют Тамару в Америку. Но все-таки мы встретились. Она такая веселая, энергичная. Жаль только, что мы через переводчика общались. Сейчас письма пишем друг другу. Мне так хотелось, чтобы она поближе жила. Так хочется обнять, прижать ее - родную, близкую...</p>

<p>Сестры расстались, возможно, навсегда. Но где-то в Калифорнии Тереза хранит пуховый платок, который сохранила в память о маме Валентина.</p>

<p><strong>Читайте также:</strong></p>

<p><a href="https://www.kp.by/daily/28331/4475333/" target="_blank">Хрущев хотел отдать белорусское Полесье Украине, но границу в пользу БССР начертил Сталин: как и почему менялись границы Беларуси в 1920 - 1940</a></p>

<p><a href="https://www.kp.by/daily/27273/4408349/" target="_blank">Судьбы прототипов фильма «Помни имя свое»: Гена вырос в Польше и стал доктором наук, а его мать воспитала в Минске дочерей умершей сестры</a></p>

<p><a href="https://www.kp.by/daily/27258/4390042/" target="_blank">Белорусский перевал Дятлова: лавина в Саянах накрыла минских туристов 12-метровым слоем снега, за их поиском следил лично Машеров</a></p>