Как можно неожиданно потерпеть фиаско
С утра 11 февраля я в Ике. На рецепции отеля заявили, что музей работает с десяти часов, но уже в восемь я сидела на площади Плаза де Армас напротив знаменитого жёлтого дома с двустворчатой деревянной дверью и вывеской - «Museo de piedras grabadas de Ika. Asociacion JAVIER CABRERA DARQUEA». Я не сводила глаз с этой вывески, выучив наизусть. Я всё знаю про этот музей, я всё давно прочла, но теперь осталось заглянуть внутрь, чтобы утолить эту многолетнюю жажду.
Два часа ожидания пролетели мгновенно. Жадно следила за входом. Никто не собирался открывать столь желанное место. Заведения в округе начали свой рабочий день, а я боялась зайти спросить о музее, чтобы не получить отрицательный ответ.
Наконец медленно встала, чувствуя, как заходится в страхе душа, и пошла в контору по соседству. Служащий нотариальной службы внимательно выслушал, как я лепетала бессильно, и не решался сказать правду. Он понял, насколько для меня это важно. Задавал какие-то вопросы, а мне нужен был только ответ «да» или «нет».Ответ нотариуса будто полоснул болью, и почувствовала, земля уходит из-под ног. Мне захотелось кричать на весь мир, воздеть руки к небу и призвать всех Святых. Я не могла говорить задохнувшись от услышанного. Давно не была так несчастна.
Музей к тому моменту был закрыт уже семь месяцев. Мировая археология лишена возможности представить для обозрения столь значимые экспонаты, определяющие развитие мира и человечества. По версии горожан после смерти основателя музея Доктора Хавьера Кабреры в его большой европейско-американской семье начались трения, по поводу раздела музея. Европейская и латиноамериканская стороны выдвигали требования, которые не устраивали ни одних и не других. Ведь коллекция частная, и все они наследники. По этой причине шли судебные тяжбы долгие годы.
Но ведь музей десятилетиями продолжал свою работу, принося семье доход, его закрыли сравнительно недавно. Было странно, что деньги той "скандальной семейке" перестали быть нужны. Я не верила. Причина была другая, чувствовала это.
Потрясённая встала и поплелась на ту скамью в парке, что приютила меня с утра. Что делать? Идей и желаний не осталось. Казалось, перечёркнуто всё, все радости и восторги, все удачи и везения, всё путешествие. Не ожидала, что так будет тяжело. Хотя сменить маршрут путешествия в рамках ограниченного времени и решиться проехать 2500 лишних километров - было рискованное решение, и потерпеть фиаско было бы тяжело любому путешественнику.
Хотелось переспать это горе. Совершенно опустошённая душа уже не кричала, а тихо стонала. Но нет, надо встать и идти. Ведь в Ике не один музей, а вдруг будет что-то похожее. Эта мысль слегка оживила. Я встала и отправилась в региональный музей. Шла мимо исторических кварталов, но интереса не было. Пришла к серому зданию почти на окраине городка.
Там спросила сотрудницу о камнях, но их не было. Все крестьяне несли их только Доктору, кроме него за артефакты никто денег не давал. Правда, ещё скупали европейцы, частично вывозя в свои коллекции. Но в Ике их можно увидеть только в музее Доктора Кабреры.В региональном музее предложили полистать потрёпанную книгу об этой коллекции, изданную ещё при жизни Доктора. Спросила, где можно купить, оказалось, нигде. Не одна я такая желающая, и время от времени увлечённый посетитель спрашивает о музее и книге, но помочь они ничем не могут. Только то и делают, что дать подержать эту истрёпанную в лохмотья литературу. А потому народ вынужден посещать их музей.
Но только теперь знаю какую удивительную экспозицию видела., уникальные экспонаты которой являются до сих пор неразгаданной загадкой человечества. А тогда нехотя пошла по залам и начала с посуды.
